Чужеземец против Королевства - стр. 13
Отец не жаловал родню, сторонился кузнецов и всячески отлучал их от Аяны и Финн. Те докучали ему самим существованием, грязной обувью топтали прихожую и присылали на праздники свои дешевые железяки. Еще меньше он привечал Лагрида Кифу, брата-близнеца Аяны. Тот больше прочих мешал его женитьбе, докучал едва ли не каждый день просьбами об отсрочке долга и рассуждениями о том, что сорокалетний муж слишком стар для его юной сестры.
Но то дела давно минувших дней. Аяну в четырнадцать лет отдали в дом Титтавы Орса в уплату долга, она стала женой влиятельного человека и родила ему дочь. Близнецов разлучили, Аяна осталась в доме мужа, стала замкнутой, молчаливой, подавленной женщиной, которой за радость уединиться в комнате и вязать бесконечные, не в смысле количества, а длинны, шарфы.
– Лаг, почему ты не женат? – серьезно спросила девочка, едва научилась выговаривать все слова.
– Ох, Финн, малышка. Разве я не счастлив? У меня есть любимая работа, любимая сестра и, конечно, ты, очень любимая.
– Ты любишь меня, но у тебя нет денег, чтобы жениться?
– Вот вырастешь, объясню тебе, – щелкнул он кроху по носу.
– Нет, это поздно, – нахмурила лобик та. – Надо что-то делать.
Лагрид всегда знает, что ей нужно. Он тот, кто возьмет ее на руки и отнесет к знахарю. Он и сам неплохой знахарь, дует на разбитые коленки, и они чудесным образом исцеляются. Он всегда готовится, у него любимые сладости к приходу Финн. Он единственный, кто слышит ее пожелания, и пусть он беден, но сделает ее счастливой и купит на Праздник встречи двух солнц желанную безделушку.
– Может, я не родная им? Может, всем будет лучше без меня? – жаловалась Финн.
– Они любят тебя и беспокоятся о твоем будущем, – утешал дядька.
– В будущем у меня будут длинные уши и полосатая задница от их беспокойства.
– Я поговорю с ним, – нахмурился Лагрид. – Совсем не дело бить ребенка.
– И морить голодом. Лаг, Тайра что-то задумала, – заговорщически шептала девочка. – Как думаешь, меня скоро выпихнут замуж?
Скулы мужчины напряглись, он сильно переживает, но старается не пугать племянницу.
– Финн, ты слишком рано об этом беспокоишься.
– Самое время об этом беспокоиться, – настаивала она. – Уже танцам учат, маникюр запрещают грызть, про месячные допытываются, грудь ищут, пока не нашли. Я выйду замуж только за тебя.
Лаг непритворно вздрогнул и вытаращил глаза.
– Все будут только рады, – выпалила та без всяких там экивоков. – Титта не уличат в дружбе с дурной девочкой, Ною никто не подсыплет в суп сухой навоз, у Тайры перестанут пропадать сушеные абрикосы, а Брэда никогда не найдет в своей комнате длинный белый волос.