Чужестранка. Книга 1. Восхождение к любви - стр. 31
Фрэнк испустил вздох отчаяния.
– Ладно, – сказал он, смирившись с неизбежным, – нам лучше уйти. Судя по ее виду, она может просидеть здесь все утро. К тому же я не обнаружил никаких знаков.
– Мы могли бы вернуться сюда позже, – предложила я: меня очень заинтересовало растение с голубыми цветами.
– Разумеется, – откликнулся Фрэнк.
Но он уже потерял интерес к изучению хенджа, его занимали только подробности подсмотренной церемонии. Он решительно увлек меня к спуску с холма и по дороге настоятельно требовал, чтобы я как можно точнее припомнила слова и движения, которые мы только что наблюдали.
– Норвежские, – с удовлетворением заключил он. – Корни слов древненорвежские, я почти уверен. Но танец… – Он задумчиво покачал головой. – Танец куда старше. Скорее всего, он восходит к ритуальным танцам викингов.
Он строго сдвинул брови, словно я с ним спорила.
– Но это движение по двойным линиям, оно… напоминает… изображения на керамике из Бикер Фолка, но, с другой стороны… хм…
Фрэнк погрузился в типичный для него научный транс, то и дело что-то невразумительно бормоча себе под нос. Вышел из этого состояния он только у самого подножия склона, споткнувшись о какой-то предмет. Он взмахнул руками и с криком покатился вниз, в заросли прошлогоднего бурьяна.
Я помчалась следом, но нашла его уже сидящим среди трепещущих на ветру стеблей.
– Ты в порядке? – спросила я на всякий случай, хотя было ясно, что он не пострадал.
– Думаю, да. – Он рассеянно отвел со лба темную прядь. – На что это я налетел?
– Вот на что. – Я показала ему пустую банку из-под сардин. – Опасности цивилизации.
– А-а. – Фрэнк взял у меня банку, заглянул внутрь и бросил ее через плечо. – Жаль, что она пустая. После нашей экскурсии я голоден как волк. Может, посмотрим, что нам завернула миссис Бэйрд в качестве раннего завтрака?
– Можно, – согласилась я, приглаживая ему волосы. – А с другой стороны, мы могли бы оставить припасы для раннего ланча.
И я посмотрела ему прямо в глаза.
– А-а, – протянул он, однако уже совершенно другим тоном.
Медленно он провел пальцами по моей руке, коснулся шеи и легонько потянул мочку уха.
– Могли бы, – сказал он.
– Если ты не очень голоден.
Другой рукой он обнял меня сзади и мягко притянул меня к себе, пальцы его скользили все ниже и ниже. Приоткрыв губы, он прильнул к вырезу моего платья, и я ощутила на груди его теплое дыхание.
Он осторожно увлек меня на траву: пушистые кисточки сухой пшеницы словно парили в воздухе вокруг его головы. Наклонившись, он поцеловал меня нежно и продолжал целовать, пока расстегивал пуговицы на платье, одну за другой, с промежутками, во время которых успевал просунуть руку под платье и коснуться моих напряженных сосков. Так он расстегнул платье до пояса и снова сказал «а-а», но на это раз голос у него был хриплым.