Чужестранка. Книга 1. Восхождение к любви - стр. 15

– Не прикасайся ко мне! – вопила я. – Отвечай: решил ли ты, будто я заводила романы на стороне со своими пациентами на том основании, что увидел, как какой-то тип пялится на меня в окно?

Фрэнк встал с постели и обхватил меня обеими руками. Я застыла, словно жена Лота, но он гладил меня по голове и по плечам, осторожно и нежно – он знал, что это мне нравится.

– Нет, ничего подобного, – твердо сказал он. Он обнял меня еще крепче, и я постепенно расслабилась, но не настолько, чтобы самой обнять его.

Так мы стояли долго, и наконец он зашептал мне в ухо:

– Я не думаю, что ты способна на такое, я только хотел сказать, что если бы это и случилось… Клэр, для меня это не ничего не поменяло бы. Я так тебя люблю! Что бы ты ни сделала, я не перестану любить тебя.

Он обхватил мое лицо ладонями – выше меня всего на четыре дюйма, он легко мог заглянуть мне прямо в глаза – и сказал нежно:

– Ты простишь меня?

Я ощущала на лице его теплое дыхание, в нем чувствовался «Гленфиддих», а его губы, чувственные и манящие, находились в опасной близости.

Новая вспышка молнии возвестила неожиданное возвращение утихшей было грозы, и дождь забарабанил по черепичной крыше.

Я обвила руками Фрэнка.

– «Насильно милосердья не добиться, – процитировала я, – оно должно росой с небес пролиться».

Фрэнк засмеялся и посмотрел на потолок: увеличивающиеся мокрые пятна не сулили нам комфортной ночи.

– Если это выражение твоего милосердия, – сказал Фрэнк, – то я не хотел бы познакомиться с твоим отмщением.

Словно в ответ ударил пушечный раскат грома, и мы оба от души рассмеялись.

Только позже, гораздо позже, слушая ровное дыхание Фрэнка, я задумалась о нашем разговоре. Я сказала ему правду: меня нельзя было упрекнуть в неверности. Меня – нет. Но ведь шесть лет, как он сказал, очень долгий срок.

Мистер Крук позвонил в дверь, как и было оговорено, ровно в семь утра.

– Ну что, соберем росу с лютиков, юная леди? – произнес он и подмигнул с некоей стариковской галантностью.

Приехал он на мотоцикле, чем-то похожем на него самого; на этом аппарате мы должны были доехать до нужного места за деревней. Сетки для гербария были аккуратно закреплены по обеим сторонам драндулета, будто амортизаторы на буксирном судне. Мы неторопливо двинулись в путь по тихой сельской местности, которая казалась еще более тихой на контрасте с шумом от нашего транспортного средства; грохотание прекратилось – и тишина обступила нас. Мистер Крук действительно много знал о местных растениях. И не только о том, где их искать, но и об их применении, о том, как готовить из них лекарства. Я пожалела, что не купила записную книжку, в которую можно было бы все записать, и внимательно слушала объяснения старика, стараясь все запомнить, пока укладывала образцы в массивные гербарные сетки.