Чужая жизнь - стр. 20
К тому же по-любому мозги надо в кучу собрать, а то я пока от утреннего шока не отошёл. Дела мои хреновые, это без дураков. Пуля в черепе – это не есть хорошо. Надумает она чуть повернуться или отоварит меня по бестолковке какой-нибудь Катькин поклонник, которые толпами по окрестным лесам шарятся, и надевай Малахов-Агафонов белые тапочки.
В рукопашную мне здесь однозначно не ходить. Даже лёгкие Катины прикосновения к моей многострадальной черепушке вызвали такую боль, что я натурально на несколько мгновений потерял сознание. Разумеется, я изобразил глубокую потерю памяти, причём исключительно профилактически, и вот только сейчас якобы пришёл в себя, но всё равно сведения неутешительные, а на Катю без слёз не взглянешь. Испугана девчонка серьёзно, и очень это хорошо. Надо нам несколько дней пожить на острове – на ней самой живого места нет. Ходит она с трудом, так что я тоже полежу. Мы с ней на пару пока инвалидная команда, я-то оклемаюсь быстро, а вот таскать Катерину на руках мне на ухо не упёрлось. Так что буду изображать тяжелораненого бойца ровно до того момента, пока она ходить не научится, не падая через каждые сто метров. Угнездившись на мху поудобнее, я устроил Катерине форменный допрос, начав с самого простого.
– Рассказывай всё с самого начала. Какое сегодня число, как я здесь оказался, ну и как ты попала к немцам. Всё рассказывай, что сможешь. Что расскажешь, от того и плясать будем. Считай, что я сегодня родился. – Этим я давал девушке право рассказать что угодно, оставляя за собой право выбора дальнейших действий.
Катя рассказывала, как в школе на уроке.
– Сегодня девятое июля сорок первого года, двадцать второго июня началась война с немцами и финнами. Ты был в резервной комендатуре и в составе взвода лейтенанта Горелова занимался эвакуацией семей комсостава. Два дня назад финны прорвались к посёлку, и вы с лейтенантом и восемнадцатью бойцами приняли бой на его околице. Это всё, что я знаю. Я уехать со всеми не успела, и меня укрыли местные в посёлке, но кто-то выдал, и финны меня нашли. Сначала допрашивали, а потом один из местных – я его не знаю – сказал, что в лесу между озёрами укрываются отошедшие из посёлка красноармейцы. Деваться там некуда, лес между двумя озёрами и дорога. Но дорога идёт вдоль берега дальнего отсюда озера, – звездит Екатерина Батьковна и не краснеет.
Со всеми она не уехала, потому что не успела. С красноармейцами тоже не ушла и почему-то укрылась у местных, при этом сама одета в мужскую одежду. Волосы у неё короткие, а это сейчас совсем не модно.