Чужая жена и призрачные миры - стр. 55
Гилу хватило этого мига чтобы увидеть страшное – лицо мальчика исказила насмешливая гримаса, а потом глаза вылезли из орбит и из них потекла кровь, а пространство старого особняка вздрогнуло от потустороннего подземельного хохота.
Колман отшатнулся, сложил пальцы в новом магическом знаке и что-то затараторил.
О причине, по которой Гил стал слышать доносящиеся из мастерской звуки, он старался не думать, да и что тут думать – клетка была повреждена, это ж ясно как день.
Но вот значительны ли её повреждения ясно не было, потому что мэтру пока не удалось вытащить из тела мальчика его оккупанта. Он оказался настолько мощным, что сопротивлялся даже усиленному заклинанию. Сталкер видел, что Колман накручивает свою руническую схему, делая не одно кольцо, а два. Оба светящихся окружия яростно горели зелёным пламенем некромантии, оба пульсировали от переизбытка хаоса, но засевшей в Сигарде сущности всё было нипочём. Она терзала плоть ребёнка, которого выворачивало и скручивало в чудовищно-неестественные позы, но не покидала её.
Тогда дрожащий и обливающийся потом Колман стал наворачивать третий круг.
Стены ветхого особняка задрожали, и сталкер испугался, что слюнями не отделается, что ему придётся подбирать некроманту новое жильё. Но тут загнанное в ловушку нечто разорвало цепи и накинулось на некроманта.
Гил видел, как мальчишеское тело бросилось вперёд, вцепилось в глотку Колмана зубами. Но некромант не расцепил рук, он по-прежнему творил магический символ, и когда на его грудь потекла чёрная кровь, случилось невозможное – зелёное пламя вспыхнуло белым, и тело мальчика отлетело к самой границе магического куба. А потом раздался оглушительный крик. Все стекла в кабинете мэтра разлетелись вдребезги. Гила засыпало острой крошкой. Что творилось в самой мастерской и представить было трудно, а увидеть невозможно, потому как магическое пламя погасло и помещение потонуло во мраке.
Сталкер отлип от глазка, с трудом разогнул затёкшую спину и на негнущихся ногах попятился прочь от стены с кладбищенским пейзажем.
Он хотел бежать, но не знал куда – прочь из дрянного дома или же напротив – в самый эпицентр ужаса, – туда, где сейчас издыхал покалеченный Колман.
Да, Гил не любил некромантов, но ведь это он притащил в дом Колмана это чудовище. Старый пройдоха мог и осерчать.
Гил попробовал сделать шаг к двери, он шёл боком, почему-то не в силах отвести взгляда от дурацкого пейзажа, который висел теперь криво и даже чуть покачивался из стороны в сторону. Сталкеру казалось, что там, за обратной стороной картины, прячутся чьи-то глаза. Прячутся и наблюдают за ним.