Чужая тень - стр. 6
Ольга Александровна. Только когда работает.
Лена. Все равно. Бедный папа, он всегда так гордился своими глазами охотника!..
Ольга Александровна. Он удивительно много работал эти годы.
Лена. А ты, как всегда, – только о его работе и ничего о своей, ничего о себе.
Ольга Александровна. А что мне сказать о себе, кроме того, что я двадцать шесть лет рядом с ним!
Лена. Старая песня! Двадцать шесть лет назад ты была четырнадцатилетней девочкой, которая мыла ему пробирки. А теперь ты его заместитель по научной части.
Ольга Александровна. Вот к этому я как раз еще и не привыкла.
Лена. За три года?
Ольга Александровна. Да. Когда ему намекнули, что неудобно одному занимать две должности, он, не колеблясь, оставил за собой директорскую, а заместителем по научной части провел меня, просто для того, чтобы ему не назначили кого-нибудь другого. По существу, я заведую своим отделом – и все. Когда же надо представлять институт в целом, он все берет на себя.
Лена. А ты для него по-прежнему только девочка, которая моет ему пробирки?
Ольга Александровна. Нам с ним уже поздно ссориться. Я привыкла к нему ровно настолько, чтобы все замечать и уже ни на что не сердиться.
Лена. А я, кажется, отвыкла настолько, чтобы и замечать, и сердиться. Я буду работать здесь у вас и ссориться с вами. (Пауза.) Если бы ты знала, как я соскучилась по этому неуютному, милому дому с его длинными окнами, нудными коридорами и запахом вареных микробов! Как часто я вспоминала о нем в армии!
Ольга Александровна. Значит, врачебная практика не выветрила из тебя фамильной страсти к микробиологии?
Лена. Нет. Чем больше я лечила болезней, тем больше мне хотелось, чтобы их вообще не было.
Ольга Александровна. Кажется, мы наконец близки к этому.
Лена. К тому, что не будет болезней?
Ольга Александровна. Нет. Пока хотя бы к тому, что многие из них будут практически не страшны после наших прививок. Наш институт на пороге большого открытия. То есть, вернее, оно в принципе уже наметилось, и нам осталось только поочередно подтверждать его на разных болезнях. На это уйдут, конечно, еще годы и годы, но…
Лена. Ты не писала мне.
Ольга Александровна. Я писала тебе, что мы работаем. Что же еще писать, пока все не кончено? Ты помнишь, как отец еще лет десять назад выдвинул предположение, что должен существовать один общий метод, по которому можно почти безгранично изменять заразную силу любых микробов, ослаблять и усиливать, гонять ее, как ртуть в термометре, и вниз и вверх от нуля.
Лена. Я прекрасно помню, но на моей памяти все это оставалось еще только теорией…