Чужая измена - стр. 33

— Я в курсе. Я тоже иногда прихожу на пары, если ты заметила, — его тёмный взгляд снова заскользил по мне.

— Не замечала.

— Вот и я об этом. Ты ничего не замечаешь, что касается меня.

Ошибаешься, парень, ещё как замечаю. И глаза у тебя уставшие, и байка новая. А вслух говорю ему:

— Ты, кажется, что-то хотел мне сказать. Так говори.

— Сильно болит? — кивает он в сторону моей руки, которой я обхватила свою талию.

— Нормально.

— Ты же понимаешь, что я этого не хотел…

— А что ты хотел, Макар?

— Настя, ну давай начнём всё сначала.

— А ты, я надеюсь, понимаешь, что я не верю ни одному слову?

— Млин, ну что мне надо сделать, чтобы ты дала мне шанс?

— Оставить меня в покое, — процедила я сквозь зубы.

— Ну вот, старая пластинка… Мы уже говорили с тобой об этом.

— Вот и прекрасно. Значит, ты и сам всё знаешь.

— Настя, давай просто попробуем ещё раз.

— Интересно, это как? Снова припечатаешь меня к стенке и начнёшь лапать у всех на глазах. Ну, начинай. Смотри, сколько зрителей собралось, — обвела я рукой присутствующих.

— Да ладно, хватит тебе уже прикидываться, — его цепкий взгляд вслед за мной обвёл собравшихся студентов, а потом остановился на мне. — Тебе же нравились мои поцелуи.

— И что с того? — я наблюдала за торжествующей улыбкой на его лице, и мне от злости хотелось… расцарапать его физиономию. — Это абсолютно ничего не меняет.

— Я не хотел тебя толкать. Я же не нарочно.

— Зачем ты дёргал меня? — выдохнула ему прямо в лицо, потому что он подошёл ко мне вплотную. — Тебе нравится играть на публику?

— Мы снова не с того начали, Тростиночка. Прости меня, пожалуйста, — он нежно провёл тёплыми пальцами по моей щеке.

Я ударила его по ладони и попыталась обойти:

— Не смей меня больше трогать. Я не верю ни одному твоему слову! Оставь меня в покое! И не подходи ко мне больше.

Но в ту же секунду его сильные руки вернули меня на место, а его губы почти что прикоснулись к моим:

— Мы не договорили… А ты снова бежишь от меня.

— Слышишь меня? Я запрещаю тебе подходить ко мне, — прошептала я и непроизвольно вздрогнула: в его нежной ласковой улыбке — всего лишь кажущейся на самом деле — вспыхнуло что-то хищное.

— Хм… А что ещё ты мне хочешь запретить? — в глазах Макара зажегся настоящий огонь.

Его глаза стали ещё темнее. Опалив мои губы своим горячим дыханием, Варшавский тихо прошептал:

— Настенька, ну прости меня. Пожалуйста.

Я снова растерялась. Каждое слово мне давалось с трудом. Его руки нежно касались то моей талии, то ладоней, которые я не знала куда деть. Я чувствовала, что мои нервные окончания уже становятся в позу: и совсем скоро дрожь пронесётся по моему телу. От мужского мускатного запаха, от его участившегося дыхания, от невесомых касаний кожи, которая странным образом реагировала на него, у меня кружилась голова и путались мысли.