Чувства под запретом - стр. 46
Вжимаю педаль газа в пол и повторяю то ли аффирмацию, то ли молитву: “Держись, Алекс и тебе воздастся. Ты сильный, ты кремень!” Если в аду есть отдельный котел для каждого вида грешников, значит и в раю наверняка должен быть отдельный остров для благородных парней вроде меня, которые нашли в себе силы не воспользоваться пьяной барышней.
Визуализировать жизнь после смерти на этом райском острове я не успеваю, потому что раздается щелчок отстегиваемого ремня безопасности, рука Дарьи вдруг перемещается со своей ноги уже на мою и она шепчет где-то рядом с моим ухом:
— Ну же, Булавин, ты не пожалеешь. Обещаю.
И это уже явно перебор для моей нервной системы. Я готов сдаться и выбросить белый флаг, тем более, что в штанах для него есть подходящий флагшток…
Но в этот момент машина начинает истерически пищать и возмущаться по поводу не пристегнутого ремня.
— Ты и твоя тачка — полные зануды, — раздраженно раздувая ноздри вздыхает Бестия и возвращает ремень на место.
Делаю вид, что это не я две секунды назад был в шаге от того, чтобы остановить тачку на обочине и заняться сексом на заднем сиденье, поэтому мысленно представляя себя на райском острове среди других благородных джентльменов, сворачиваю к ее дому. Узкий двор настолько забит машинами, что мне приходится по-скотски припарковаться у самого подъезда. Простите, дорогие жильцы, но мне надо доставить домой вашу похотливую и в стельку пьяную соседку.
Открываю пассажирскую дверь и Бестия буквально вываливается в мои объятия.
— На каком этаже ты живешь?
— На седьмом, — полусонно отвечает она.
— Эм… это пятиэтажка, Дарья.
— Я имела ввиду, что я буду на седьмом небе от счастья если ты все-таки примешь мое предложение, — жарко шепчет она. — А этаж третий.
Она выуживает из сумки ключи и мы направляемся к подъезду. На третьем этаже она останавливается у серой двери и на удивление с первого раза попадает в замочную скважину. Надо же, неужели успела немного протрезветь?
Понимаю, что сделал поспешные выводы, когда она кладет ладони на мою грудь и с силой заталкивает меня внутрь. Щелкает выключатель и я жмурюсь от яркого света, заливающего узкую прихожую.
— Спокойной ночи, Дарья, — делаю попытку протиснуться мимо нее, но ее руки снова ложатся на мою грудь и я замираю как истукан. Благородство благородством, но даже у таких джентльменов как я выдержка не бесконечная. Особенно когда Бестия прижимается ко мне вплотную и шепчет, касаясь губами подбородка:
— Останься, Алекс.
От того как она произнесла мое имя, в мозгу начинает коротить и я громко сглатывая прошу: