Чувства и вещи - стр. 95
– Ты меня бил? – обратился он к Сергею.
Тот вежливо, как говорил со всеми, ответил ему:
– Извините, но я вас вижу первый раз в жизни.
– А, все равно!..
И пьяный Нефедов кулаком, в котором был зажат большой складной дорожный нож, ударил Сергея по лицу.
Сергей упал навзничь – на камни.
Заключение врачей: острая черепно-мозговая травма, перелом затылочной кости, подозрение на перелом основания черепа – повреждение тяжкое, опасное для жизни.
Выписался он из больницы изменившимся до неузнаваемости… Особенно тяжело переживал потерю слуха – больше чем наполовину.
Нефедов за нанесение тяжких телесных повреждений получил пять лет с отбыванием наказания в колонии усиленного режима. Материальный иск к нему в Меленковском суде, где разбиралось дело, не рассматривался, потому что не было тогда у матери Сергея Передерина нужных документов. Ей казалось, что Нефедов наказан чересчур мягко. Она писала жалобы. Ей отвечали, что пять лет в колонии усиленного режима – наказание серьезное, строгое (что соответствует действительности, бесспорно).
Собрав документы, оправдывающие материальный иск к Нефедову, она пошла, точнее, поехала не в Меленковский суд, к тому же Казакову, а в Муромский, к которому у нее было больше доверия. Но после отмены вышестоящими инстанциями решения об удовлетворении иска Володи Щербакова к Маркину и Самойлову муромский судья стал, естественно, особенно скрупулезным и посоветовал ей дособрать документы. И во второй раз она поехала в Муром тоже неудачно – чего-то недоставало. И в третий… А в четвертый уже не поехала – умерла.
Между тем Нефедов и его адвокат тоже писали, само собой разумеется, жалобы: на несообразную деянию строгость наказания. и их жалобы (уже после того, как мать Сергея умерла) возымели действие: областной суд назначил более мягкое (несравненно более мягкое!) наказание – два года в колонии общего режима, – аргументировав это тем, что «тяжкое телесное повреждение у Передерина наступило не от удара, а в результате падения и удара головой об асфальт». То есть ему бы, бедолаге гегельянцу, упасть по-хорошему, мягкими местами, а он возьми – и башкой о камни!
И хотя лично меня аргументация областного суда и юридически, и чисто логически мало убеждает, но по-человечески я понимаю судей: им хотелось, видимо, облегчить участь Нефедова, который сам был в тот несчастный вечер жестоко избит, перевозбужден, до этого вел себя безупречно (студенты Кировского политехнического института ходатайствовали, чтобы им отдали его на поруки), и можно было твердо верить: в будущем ничего подобного не повторится.