Чунька - стр. 2
– Только без поцелуев. Меня ведь и вывернуть может.
Чуня спросила:
– Говорят, котов люди больше собак любят, вот потому и дают всегда самое вкусное, а потом, даже, зимой в своих домах жить разрешают?
Рыжик весьма обрадовался такому предположению.
– Ну, в общем, да. А ты хоть знаешь, что такое зима?
Но тут на форточку столовского окна приземлилась молодая ворона.
– Здор-рово!
Чуня изогнулась, напушила хвост и, как могла, грозно шикнула:
– Прочь, пернатая!
Ворона склонила голову на бок.
– Как же, разбежалась, щен пузатый!
– Я не щен! Я – кошка!
Ворона, обращаясь к коту, поинтересовалась.
– Что за др-ребедень? Ты чегой-то рыжий со всякой мелюзгой якшаешься, сбр-рендил?
Кот на удивление никак не отреагировал, а удобно улегся на пороге, подложив под себя лапы кренделем.
– Это Марьяшка. Не обращай внимания, она чокнутая. Совсем рехнулась после жизни в одной семье. Чуть-чего впадает в паническую меланхолию. По-ихнему голосит. Да что по-ихнему, даже по-собачьи не стесняется. И никакой внутренней дисциплины.
Он обернулся на ворону.
– А? Что я говорю? Ваши-то все на помойках да на свалках давно вкалывают, а она видите-ли, "свободная натура"!
– Ой, ой! Кто бы говорил! – Марьяша картинно приложила крылья к голове, и вдруг выдала человеческим контральто: "Эх, звучи-рассказывай тальяночка сама, о том как черноглазая сошла с ума!"
Чунька так и села на пятую точку: "Ну и ну!"
– Нет, а что? – Рыжик задумчиво почесал за ухом. – Если б она, скажем, в присутственном месте выступать начала, может и разбогатела. Тебе продюсер случайно не нужен, а, меломанка?
– Са-ам та-акой! – голосом томной блондинки нараспев ответила ворона.
– А где это, "присутственное место"? – поинтересовалась Чуня. – Там помойки есть?
– Наверняка, – уверенно кивнул кот, – это места, где люди в большом количестве собираются. А где они, там хотя бы одна помойка да найдется. Они ведь за собой не закапывают.
Марьяша приняла вид оскорбленного народного избранника.
– Не дождетесь! Я пр-ротестую! Я на помойках не выступаю, однозначно!
– Протест отклонен, – сухо парировал Рыжик.
– А судьи кто?! – градус вороньего душевного надрыва заставил Чуньку вскочить.
Кот брезгливо поморщился:
– Тьфу, наказание какое! Полгода строгой изоляции, и на тебе: телевизор вместо башки.
Он недвусмысленно вытащил из-под себя правую лапу и, с шипением, показал вороне когти.
С обиженным криком "Клим дурной! Дурной!" Марьяша рванула с места.
Дружный лай, доносившийся со стадиона стал затихать. Собачья стая должна была скоро вернуться. После того, как Рыжик пообещал показать на днях, что такое телевизор, Чуня, быстро перебирая тонкими лапками, затрусила в обратном направлении.