"Чудовищный" секрет Авроры, или Магистра не дразнить! - стр. 36

Ну, будем надеяться, от анафилактического шока мне его откачивать не придется. Как-никак, я немножко не одета.

– Аллергия у меня на избалованных принцесс, полагающих, что им все дозволено. В теплицы вламываться, животных с заповедной территории уносить…

– Но я же спасти пыталась! – крикнула в сердцах.

– Я не закончил, – сухо осадил меня мужчина. – В закрытые помещения, отведенные для старших преподавателей, входить как к себе домой…

– Но я и есть дома!

– На период занятий на вас распространяются те же правила, что на прочих учеников. Или я заблуждаюсь? И к вам тут какое-то особое отношение, располагающее к ощущению вседозволенности? – черные брови сошлись на переносице, серые глаза сузились и окатили меня льдом.

Бррр, как холодно!

– Никакого особого отношения, – пробормотала, предчувствуя, что этот ледяной взгляд грозит мне серьезными проблемами.

Только сейчас до меня стала доходить эпичность моего невезения. У него есть академический ключ! Шурхов ключ от всех дверей для преподавателей!

А значит, мама его наняла. Тролль меня сожри. Если можно, вот прямо немедленно.

Его что, взяли на место Хумбла? Вот этого?!

Нет, нет, быть не может! Мой крестный Фридрих Кесслер, хоть тоже тот еще зануда, но прекрасно преподает как «Древние чары», так и «Магическое противостояние». Он вполне сможет вести два предмета. Зачем нам кто-то еще?

Я медленно втянула воздух, вспоминая уроки дыхательной гимнастики от бабушки Аманды. Конечно, мама доверила бы «Противостояние» крестному. А значит, этот умник – просто какой-то очередной инспектор из Эстер-Хаза и через пару дней уедет.

Да-да, именно так и будет. Дыхательная гимнастика и позитивное мышление всегда творят чудеса.

– Так, Карпова… – он покатал мою фамилию на языке, пробуя на зуб. Скривился. Видимо, невкусная. – Одевайтесь и больше тут не появляйтесь на период учебного года, если не хотите неприятных последствий. Я не постесняюсь доложить ректору о нарушениях, даже если они связаны с его… кхм…

– Однофамилицей, – подсказала ехидно. – Я поняла уже, что вы не из стеснительных. Отвернетесь, может?

– На самом деле, ваша фамилия многое объясняет, – отрешенно заявил тип, игнорируя мою просьбу и щекоча взглядом оседающую пену. – Ваш отец слывет крайне строгим ректором, но то, что я вижу… Полагаю, вы привыкли к вседозволенности.

– Вы делаете поспешные выводы, – оскорбленно пробулькала из воды.

– Отцы часто излишне балуют дочерей…

– И откуда такая осведомленность? Вы явно не дочь и на умудренного опытом папашу не похожи. С чего вы взяли эту чепуху?

На вид ему было около тридцати пяти. Вряд ли старше, но и не моложе: возраст чувствовался в глазах, в упертой, пока единственной морщинке, пересекающей лоб.