Чудовище - стр. 4
Торн, моргая, посмотрела на него. Он улыбнулся, отчего морщинки вокруг его рта и глаз прорисовались более четко. Папа старел.
– Я уже большая, – поправила она его.
Отец сел в кресло и некоторое время наблюдал за ней.
– Я оказал тебе медвежью услугу, милая. Ты становишься взрослее. Может быть, тебе стоит почаще играть с деревенскими детьми?
– Мне нравится играть, но еще больше мне нравится проводить время с тобой, папа.
Он улыбнулся и кивнул на книгу, лежащую у нее на коленях.
– Опять сказки?
– Картинки красивые, – заявила она.
– Тут ты права. – Он раскинул руки в стороны. – Давненько ты мне не читала. Почему бы тебе не начать?
Торн кивнула и соскользнула со стула, от чего скрипнул пол. Она подошла к отцу и протянула ему книгу, а он усадил ее к себе на колени. Девочка открыла фиолетовый сборник сказок на своем любимом рассказе о мальчике, который никогда не старел и нашел сокровище.
– Я могу прочитать его, – сказала она, снова зевая. Торн прижалась к груди отца и вдохнула запахи обугленного дерева и расплавленного металла, которыми всегда пахла его кожа. Запах дома.
– Хорошо, девочка моя, – прошептал отец, протягивая ей книгу. – Полагаю, тут ты закончила в прошлый раз.
Торн нетерпеливо взяла книгу из его рук.
– Давным-давно, – начала она, выпрямляясь, чтобы удобнее расположить книгу на коленях, – жил-был мальчик, одетый в зеленое…
Глава вторая
– Знаю, ты бы посмеялся надо мной за то, что я ее снова перечитала, но такая уж я, ничего не поделаешь, – тихо произнесла Торн, нежно поглаживая книгу. Из-за тающего снега юбка совсем промокла, и у девушки стучали зубы. Книга была очень старой: уголки начали осыпаться, а золотые буквы местами выцвели или вовсе отсутствовали, но такой она любила ее еще больше. Джек назвал бы ее безнадежным романтиком, но эти слова крайне далеки от правды.
Благодаря книгам ей удавалось на время сбежать из реального мира, в котором настоящая любовь выживала в редких случаях.
Торн плотнее закуталась в шерстяной плащ и прижала книгу к груди. Она никогда не пропускала годовщину смерти отца, даже если шли дожди, сыпал снег и дули сильные ветра.
Она положила маленькое, сложенное пополам одеялко перед могилой отца, а затем аккуратно разместила на ней книгу.
– Каждый год я мечтала, чтобы ты вернулся домой, но, думаю, все мы когда-нибудь должны повзрослеть, – серьезно сказала Торн, поглаживая корешок фиолетовой книги. – Она для тебя.
По правде говоря, она не хотела с ней расставаться, но казалось неправильным держать книгу у себя. Она жила с разными людьми в странном доме и усердно зарабатывала на жизнь, выполняя для них поручения. Она давно выросла. Книга принадлежала отцу, единственному человеку, который по-настоящему понимал ее любовь к перу и чернилам.