Чудовища, рожденные и созданные - стр. 38

Один из возниц выругивается, изумлённый моей дерзостью.

Землевластитель по-прежнему безмятежно наблюдает за мной. Однако четверо мужчин испытывают замешательство. Они совещаются, бросая на меня сердитые взгляды, будто боятся, что я слишком расслаблюсь.

Я чувствую себя беззащитной. Мне кажется, что, если пошевелюсь, земля разверзнется у меня под ногами.

Некоторое время все молчат. Поднимается безжалостно поющий ветер. Мне хочется уйти. Просто исчезнуть. Это абсолютно не моя глубина. Они смотрят на меня так, словно я первый марилень, вышедший из океана, будто я возвещаю о жестокости этого мира.

– Ты съёмщица, – говорит государственный помощник-земельщик. Он глядит на меня, быстро моргая. Почти что вопрос.

– Верно.

За столом поднимается суматоха. Мужчины перешёптываются и хмурятся.

– Это неслыханно, – добавляет государственный помощник-съёмщик. Голос звучит неуверенно, но это странный вид неуверенности. Помощник сомневается, что хочет быть не уверен.

– Да, – вставляет другой помощник: земельщик. – Гонка славы, проводящаяся раз в четыре года, – историческая традиция. Ты посещала нашу школу, верно? – Он обращается ко мне напрямую. – И ты опытный Охотник. Вот промыслом и занимайся. Это само по себе честь. Зачем просишь большего?

Белое, покрытое шрамами лицо государственного помощника-съёмщика приобретает морозный оттенок красного. Должно быть, слова земельщика сильно его задели. Даже членство в совете не меняет нашего истинного места в мире. Он снова глядит на меня – не с теплотой, но определённо без прежнего едкого раздражения.

– Умеешь ездить верхом?

– Я выращиваю мариленей собственными руками, – говорю я. – Если кто на этом острове и умеет ездить на них верхом, так это я. – Я тут же сожалею о своём тоне, но некоторые посмеиваются, отчего у меня по венам ползут муравьи.

– Истинный дух гонки славы – воля к победе, – произносит Землевластитель. Почему-то её поддержка заставляет меня съёжиться. – Правила есть правила, – продолжает она. – Представитель, что говорится о регистрации в правилах?

Представитель комитета выпрямляется, заслышав обращение. Наверняка обычно он не участвует в процессе. Всякий старше семи лет, получивший хотя бы маломальское начальное образование, знает правила турнира наизусть.

– Регистрация считается открытой до тех пор, пока десять карточек не вернутся в комитет гонки либо пока не зайдёт солнце, в зависимости от того, что случится раньше.

– Именно.

Правила устарели, но они существуют – и они впервые мне на руку.

– Гоночный турнир проходит в три этапа за несколько дней. Десять возниц. Возрастом от шестнадцати до двадцати, – декламирую я. Они смотрят на меня, удивлённые тем, что я говорю, хотя ко мне не обращались. Я продолжаю: – Нигде не сказано, что участвовать могут только земельщики. У первой гонки славы даже не было письменных правил.