Чудо-Женщина. Вестница войны - стр. 22
Ипполита скинула серебряный венец и удобную одежду для верховой езды, в которой была на арене, и через минуту вышла из гардеробной в шелковом платье цвета спелой сливы. Правое плечо украшали золотой наплечник и сияющая чешуя кольчуги. Доспехи были чисто декоративными и надевались только на государственные церемонии. Или чрезвычайные заседания Совета.
– Помоги мне заплести волосы, – попросила Ипполита. Она уселась перед большим зеркалом и достала из обитой бархатом шкатулки золотой венец, усыпанный крупными кристаллами необработанного аметиста.
Диане казалось сумасшествием стоять здесь и заплетать смолянисто-черные волосы матери в косы, пока мир, возможно, разваливался на части, но королева оставалась королевой в любой ситуации.
Диана призвала все свое мужество. Ей нужно рассказать матери об Алии. Она должна узнать о ней прежде, чем идти на Совет. «Возможно, дело не в Алии. Может, это какие-то проблемы в мире людей. Что-нибудь. Что угодно». Но Диана сама в это не верила. Когда Совет обратится к Оракулу, об Алии узнают все и Диану изгонят. Она выставит мать слабой, потакающей ее капризам женщиной. Не все любили Ипполиту так, как ее любила Тек, и не все считали, что амазонкам вообще нужна королева.
– Мама, сегодня во время забега…
Взгляд Ипполиты встретился в зеркале с глазами Дианы. Королева слегка сжала ей руку.
– Поговорим об этом позже. В поражении нет ничего постыдного.
Это была откровенная неправда, но Диана сказала:
– Дело не в этом.
Ипполита вставила в уши аметистовые серьги.
– Диана, тебе больше нельзя проигрывать. Я не думала, что ты победишь, но…
– Вот как? – в голосе Дианы против ее воли прозвучало потрясение; ее затопила обида.
– Конечно, нет. Ты слишком юна. Ты еще не так сильна, как остальные, не так опытна. Я надеялась, что ты займешь второе место или, по крайней мере…
– По крайней мере, не опозорю тебя?
Ипполита подняла бровь.
– Чтобы подорвать авторитет королевы, одного проигранного забега маловато, Диана. Но ты оказалась не готова, а это значит, что теперь тебе придется работать еще усерднее.
То, как мать оценивала ее шансы на победу, напоминало ее сдержанное объятие в ложе: деловое и жестокое.
– Я была готова, – упрямо сказала Диана.
Взгляд Ипполиты был таким мягким, таким любящим и полным жалости, что Диане хотелось закричать.
– Результаты говорят сами за себя. Твое время еще придет.
Не придет. Ей не дали шанса. Если уж родная мать не верила, что она сможет выиграть этот несчастный забег… И еще Алия. Алия.
– Мама, – попыталась Диана снова.
Но Ипполита уже выходила из комнаты. Ее золотые доспехи сверкали в свете ламп. Земля содрогнулась, но королева даже не сбилась с шага, словно говоря всем своим видом: «Я королева и амазонка. Правильно делаешь, что трясешься».