Чудо заморское. Повесть и рассказы - стр. 30
Сначала я только читала стихи и стихотворные комментарии к ним. После начала пытаться что-то сочинять сама. Сначала было неуклюже, потом стало получаться лучше, а спустя некоторое время меня признали одним из мастеров.
Как-то раз старшая мастерица одного из подобных сообществ создала новую группу и предложила участникам публиковать в ней свои серьёзные стихи. Я задумалась. Дело в том, что у меня где-то валялась пара тетрадей со стихами прошлых лет. Я их нашла и ужаснулась: те вирши были написаны в обход всех законов стихосложения, и мне пришлось их пересочинять в свете последних приобретённых знаний и навыков.
Параллельно я начала писать новые серьёзные стихи и цикл рассказов, потом ещё один. Произведения свои я публиковала по совету новых знакомых из Сети на сайтах Союза Писателей, где на каждый стих или рассказ выдается авторское свидетельство. Я начала общаться с некоторыми сетевыми знакомыми вживую, посещать мероприятия. Однажды обнаглела настолько, что подала заявку на конкурс «Поэт года», и меня не только номинировали, но ещё и пригласили вступить в Союз.
Так, мало-помалу я вылезала из хандры. Задыхаясь под горой жира, я долго не могла вернуться в своё прежнее, домосковское стройное тело, а тут вдруг дело пошло. Мне до боли захотелось выглядеть молодой, подтянутой и стильной, чтобы ловить восхищенные взгляды и слышать комплименты на различных поэтических встречах и мероприятиях.
На одном из последних я попалась на глаза Шишкину. Игорь Никитич смутно помнил меня по Краснодару. К счастью, я сбросила всё лишнее к моменту той судьбоносной встречи, и он узнал неизменную ведущую мероприятий, а по совместительству завуча одной из краснодарских школ, куда Шишкин наведывался несколько раз в бытность свою депутатом от Краснодарского края. К последнему он не имел никакого прямого или косвенного отношения. Просто тогда, а, возможно, и сейчас, я не в курсе, было модно назначать депутатов от различных партий, прикрепляя их к какому-нибудь российскому региону.
Позже Игорь Никитич говорил, что я запомнилась ему не только красивыми лицом, фигурой и голосом. Его покорила моя манера смотреть прямо в глаза собеседнику и выражать восхищение его талантом без подобострастия. Ещё я никогда ничего не просила: ни помощи в решении проблем, ни материальных подачек, ни даже автографов, а общалась с ним при возможности исключительно как с интересным человеком, не более. Ещё я однажды подала Шишкину свой чистый, отглаженный носовой платок, когда он в нём отчаянно нуждался, а его собственный делся куда-то. Я думала, народный артист и блестящий политик успел обо всём забыть, но нет.