Чудо заморское. Повесть и рассказы - стр. 15
– Полтора месяца?! Да, ты шутишь!
Однако глаза Ираиды оставались серьёзными. Она грустно качала головой и не выпускала его кисть из своих прохладных, лёгких ладошек. Александр вырвал свою руку из их обворожительного плена и отвернулся к стене.
– Ты сердишься на меня? Мне лучше завтра не приходить?
– Лучше бы мне никогда не рождаться на свет! – Зло выпалил он. – Зачем тебе уезжать?
– Бывший муж затеял процесс против меня, – просто сказала Ираида. – Он считает, что своей последней документальной повестью я задела честь и достоинство его самого и его драгоценной каракатицы. Мне предстоит доказать, что нельзя задеть то, чего на самом деле не существует.
– Зачем ему это? Что он хочет?
– Не знаю, – Ираида пожала изящными плечиками, – должно быть, хочет просудить свои последние, жалкие деньжонки.
Он заметил, как тонкая прядка пепельно-русых волос выпала из её причёски. «К дороге», – подумал Александр, а вслух сказал:
– Если тебе понадобится помощь…
– Не понадобится. Я уже знаю, что делать, чтобы как следует затянуть процесс. Пусть побегает, потреплет свои несчастные нервишки, поплатит адвокатам… Я его разорю и уничтожу. Уничтожу их обоих.
Глаза любимой превратились в голубоватые ледышки. Голос зазвенел металлом.
– Не говори так. Мне страшно.
– Тебе нечего бояться. Одно твоё слово, и ты сможешь видеть меня только на фотографиях в Интернете, если захочешь, конечно.
Александр длинно и замысловато выругался.
– Не приходи завтра, если хочешь моей смерти! – Жахнул он яростно.
– До завтра, милый, – проворковала Ираида, легко целуя полноватые губы Александра.
Она ушла, и ему снова показалось, что её не было здесь с ним весь день. На прикроватной тумбочке белел идеально отглаженный и аккуратно сложенный мужской носовой платок.
Подарок
– Успокойся, Иретта, мне не больно.
– У тебя слёзы в глазах стоят! Я обещала доктору Ренци, что с тобой не случится у меня в гостях ничего плохого, а сама…
– Со мной случилось самое лучшее из всего, что могло случиться в жизни. И потом, это не ты начала первой, а я. Ты не отвергла меня на этот раз, Иретта, и я очень тебе за это благодарен.
– Но тебе больно, Сандрито! Прошу, не обманывай меня. Доктор Ренци дал мне на всякий случай обезболивающее. Давай, я уколю тебя.
– Ты можешь делать со мной всё, что хочешь, Иретта, только, пожалуйста, не говори больше таких слов.
– Каких?
– Что я тебе ничего не должен и могу идти своей дорогой. У меня нет никакой своей дороги с тех пор, как я впервые увидел тебя вживую. Если ты прогонишь меня сейчас…
Взгляд Александра сделался настолько несчастным, что глаза Ираиды тоже наполнились слезами. Их первая близость получилась быстрой, скомканной, неожиданной, но при этом настолько бурной и страстной, что у обоих потом долго было темно в глазах, а дыхание превратилось в набор редких, полубезумных всхлипываний и хрипов. Впрочем, что ещё можно ожидать от двух вконец измученных и вдобавок одержимых друг другом людей?