Чудо под Москвой - стр. 40

. Налицо просто поразительная недооценка противника (хотя чаще его переоценивали). Через УР прорывается два полка мотопехоты противника, поддержанные бронетехникой (как минимум поддержку штурмовых орудий эсэсовцы имели на всем протяжении боя за укрепления в районе Рогачева и Ельни).

Может возникнуть закономерный вопрос: как, по мнению штаба 32-й сд, всего один батальон противника смог преодолеть линию долговременных укреплений? Ответ на этот вопрос тоже есть в сводке, в ней утверждалось, что 2-я и 3-я стрелковые роты 17-го сп, взвод ПТА и рота пульбата «самовольно оставили позиции». Хотя в действительности они оказываются выбиты с УРовского узла обороны после упорного боя. Вообще картина становится яснее, если обратить внимание на обозначенное в сводке расположение штаба 32-й сд – «лес 1 км воет. Кукарино». Деревня Кукарино находится прямо под Можайском, штаб В.И. Полосухина фактически располагается на окраине Можайска. При широком фронте соединения это объяснимо, но привело к поистине роковой недооценке противника по донесениям с передовой. Хотя в тот момент самое место для командира 32-й сд находилось по другую сторону фронта от наблюдательного пункта Хауссера, хотя бы в Артемках. Штаб 5-й армии в тот момент, к слову, находился в Можайске.

Одним из факторов, обусловивших неблагоприятное развитие событий, несомненно, является продолжавшийся процесс прибытия и выгрузки подразделений 32-й сд. Именно 14 октября выгружались батальоны связи, саперный, разведывательный, а также противотанковый, зенитный дивизионы и тылы. Организационными вопросами выгрузки войск на большом пространстве не самый опытный штаб 32-й сд оказывается перегружен, и начавшийся штурм воспринимается как разведка боем. Тем более что на остальных участках обороны соединения соприкосновения с противником не фиксировалось.

Несмотря на в целом успешное преодоление УРовских позиций эсэсовцами, катастрофа оказывается отложенной. Рывок танков 10-й тд на Можайск 14 октября не состоялся, поскольку продолжал сопротивляться один из ДОТов в районе Ельни, уже обойденный с тыла. Огонь этого ДОТа не позволял немецким саперам снимать заграждения и восстанавливать полотно дороги.

День 14 октября оказался весьма насыщенным событиями. Помимо прочего имел место весьма неприятный инцидент на перекрестке дорог в 5 км к юго-западу от Можайска. Командир 20-й тбр полковник Т.С. Орленко ехал в расположение бригады в Артемки. Увидев двигавшиеся навстречу две машины ГАЗ-АА, Орленко остановил их и потребовал возвращаться на фронт. Отдав приказ, полковник повернулся к своей машине. В этот момент прогремели четыре выстрела из «нагана», ставшие для Т.С. Орленко смертельными. Вряд ли имел место рейд немецких диверсантов, скорее командир бригады стал жертвой потерявших голову дезертиров. Этот эпизод тоже добавляет маленькую черточку в картину обстановки октября 1941 г. под Москвой. Именно черточку – комбриг В.М. Горелов погиб от пули мародера 28 января 1945 г., в конце вполне успешной Висло-Одерской операции. В командование 20-й тбр вступил 42-летний командир танкового полка полковник Г.П. Антонов