Чудо из волшебного шара - стр. 20
– Джордж, – тихим голосом начал отец. Его глаза были прикованы к Уолтеру, и он очень старался не моргнуть. – Если ты настоящий, если хотя бы ты не игра моего воображения, прошу тебя, прямо сейчас пойди на кухню и вызови скорую.
Джордж гордо прошествовал по комнате:
– Конечно, я настоящий. Я стою прямо перед тобой.
– И бабушку разбуди. – Губы отца уже вовсю тряслись, по вискам бежали капельки пота. – Скажи, что у меня от нагрузок галлюцинации.
– Боже мой, Хьюго! – фыркнул Уолтер. – Хватит, заячья ты душа!
– Джордж, он со мной разговаривает, – сдавленным голосом пробормотал Хьюго. – Лицо, как у моего прадеда, и ещё обзывается.
Джордж судорожно глотнул пересохшим горлом и попытался отогнать страх, что случайно навлёк на дом ужасную беду. Он скользнул рукой в карман, и мягкое тепло стеклянного шара Марли напомнило о том, что в эту самую минуту вершилось невозможное. Ничего другого Джорджу не оставалось – только довериться шару.
– Пап, ты не бойся, – как мог, принялся успокаивать отца Джордж. – Мне кажется, он нас не обидит.
Уолтер скользнул рукой в карман пиджака и вытащил золотые часы:
– Что ж, твои пятнадцать секунд прошли. Нам давно пора в путь.
– Пора в путь? – переспросил Джордж.
– Вы никуда не пойдёте с моим сыном, – решительно заявил отец.
Уолтер протянул руку к картине над камином и скрючил палец, будто подзывая собаку:
– На что поспорим?
Раздалось оглушительное «скри-и-ип!».
На какую-то долю секунды потолок – Джордж готов был в этом поклясться – раскололся надвое, но не успел он повернуть голову, как перепугался и того больше: ствол дуба вжался в пустую раму портрета, словно заглядывал в комнату, желая рассмотреть всех присутствующих.
Травинки свисали с холста, как пальцы. Поначалу их было немного. Осторожно, будто нащупывая дорогу, они коснулись каминной полки, и тут картина неожиданно потеряла терпение. Рама затряслась, дуб широко раскинул ветки, а всё поле вздыбилось гигантской змеёй, у которой с изнанки болтались и камни, и корни, и черви, и комья земли. Змея метнулась в гостиную, легко перескочив раму, и бескрайним зелёным ковром полетела к полу, поглощая всё на своём пути.
– Папа, берегись! – Джордж прыгнул, пытаясь удержать пошатнувшийся книжный шкаф, пока он не придавил их обоих.
Картина исторгла утробный звук, и сквозь её поверхность пробилась наружу кривая ветка дерева. Рама треснула, а ветка всё росла и росла, и всё больше деревьев толпились позади. Извиваясь и переплетаясь, в комнату вылезали ветки и листья, щебетали, влетая, птицы.
Воплощение чуда оказалось столь же поразительным, сколь неотвратимым. Девонский пейзаж заползал в гостиную, и ни Джордж, ни его отец ничего не могли с этим поделать. Хьюго Бишоп схватил с пола клюшку для гольфа и принялся бешено размахивать ею.