Чудище или Одна сплошная рыжая беда - стр. 63

- Само собой, - фыркнула я, протягивая руку за кошельком. Отсчитала нужную сумму, положила ее в раскрытый чехол с пилками и с наслаждением потянулась. Все-таки день прошел не зря, что ни говори…

- А-ань-н-ня, - раздалось вдруг сзади сонное и тихое. – Ня-я-янь?

- О, мелкий! – выгнула брови домиком Неаполь, застегивающая свой любимый чемодан и громко выдала, не скрывая восторга. – И ты здесь, Стасямба?

- Бабайка-а-а-а! – радостно завопил киндеренок, компактным вихрем врываясь на кухню.

Не удержавшись, я прыснула. Устами младенца, как говорится, глаголит истина!

И пока счастливо повизгивающему покемону громко слюнявили голое пузо, посмеиваясь, проверила, как там поживает наш нехитрый ужин.

Как-то само собой получалось, что в каждый приезд Неаполь соседский киндер тусовался у меня. К слову, даже увидев ее впервые, пацан не испугался. Задумчиво посмотрел, потрогал острые зубы, подергал колечки в ухе, аккуратно провел ладошкой по коротким волосам… и взвизгнув от восторга, впервые окрестил нефорку бабайкой. А та, не смотря на весь свой жуткий вид, маленьких детей любила прям до опупения.

Говорят же, что дети видят больше, чем взрослые. Они не обременены лишними знаниями, моральной стороной вопроса, им нет нужды слушать чужое мнение и они свободны от предрассудков. Они каким-то парадоксальным образом чувствуют, что идущий рядом мрачный человек на самом деле очень добрый, а тот, что улыбается и игрушку тянет – на самом деле гадость та еще.

Детишек фальшью не проймешь.

Через полчаса в квартире царил визг, писк и полнейший бедлам, а я, помыв посуду, принялась-таки за перевод обещанной статьи. Периодически меня отвлекал грохот, рычание, гоготание, завывания, хлопанье дверьми, но за обстановку я была спокойна. Эти двое хоть и любят побуянить, но до открытого вредительства пока еще не доходило.

Мне оставалась еще половина довольно сложного текста, когда издалека послышалось «ну Стаська, дай бабайка перекурит», хлопнула балконная дверь, а следом за ней раздалась мелодия звонка.

- Открыто! – машинально крикнула, грызя карандаш и пытаясь отыскать в голове подходящее слово. Процесс стопорился, грифель горчил, а тут еще и невозмутимый голос так легко поинтересовался:

- Не занята?

Я аж подпрыгнула.

- А-а-а-а,  - выдала я, чувствуя, как медленно и невесть от чего пытаюсь покраснеть. – Привет…

Сидит напротив. Спокойный такой. Улыбка легкая, взгляд насмешливый, локти на стол выставил, пальцы переплел, подбородок на них пристроил. Красивый, да…

Но что ж я от стыда-то вдруг краснею?!

- Ты уже знаешь да? – попыталась улыбнуться, но улыбка Богдана стала еще мягче и значительно шире. Я чуть не взвыла. – У-у-у, предатели!