Чудик и другие жители Заполярья. Рассказы - стр. 14

Ехать стало веселее. Согретые приятным теплом, пассажиры задремали. Равномерный гул двигателя располагал ко сну. Вездеход, ныряя в овраги и с натугой преодолевая бугры, полз по белоснежным просторам. Край солнца постепенно начал таять, и тусклый сумрак опустился на затихшую тундру. Темнота захватила еле видную колею. В свете фар из-под колёс выпорхнули куропатки и удивлённо завращали маленькими головами. Длинноногий заяц метнулся в сторону от яркого света и помчался впереди вездехода, петляя из колеи в колею. Длинные уши долго мелькали перед глазами и, наконец, скрылись за очередным поворотом.

Вдруг равномерный гул двигателя сменился подозрительным постукиванием. Двигатель, чихнув пару раз, заглох. В кабине сразу стало холодно. Водитель метнулся из кабины. Через мгновение из-под капота виднелись только две ноги, обутые в стоптанные валенки. Начальник отряда, крепко выматерившись, выпрыгнул из кабины.

– Ну, что там?

– Да вроде всё в порядке, – заморгал глазами водитель. – Топлива почему-то нет.

– Не понял. Ты же сказал – под завязку заправился.

– Не знаю. Я «пистолет» всунул, а из бака вверх струя. Я в другой, оттуда – тоже. Два бака только дозаправил.

– Дубина, мать твою. Это же воздухом соляру шибануло! Точно, баки на нуле!

Водитель побледнел и кинулся к бакам. Все четыре бака были пустые. У бедного парня выступил на лбу пот. Руки задрожали, и ноги мгновенно ослабли. От базы отъехали более семидесяти вёрст. Вокруг – ни души. Растерянно потирая щёки, водитель заморгал глазами. Стоять на морозе было невмоготу, и оба запрыгнули в спасительную кабину вездехода. Помолчали. Мороз постепенно начал проникать внутрь машины, заволакивая узорами стёкла.

– Что теперь будет? – у водителя от страха перекосило лицо.

– Что, что?! Хреново будет, вот что. За нами вслед сейчас выезжают топографы, здесь они будут часов через семь. За семь часов при таком морозе от нас голые сосульки останутся.

– Может, пешком? – подал голос Сашка.

– Не дойдём – слишком сильный мороз, да и куда идти – темень, хоть глаз выколи.

– А что-то же мы де-делать бу-будем?

Рот водителя не слушался, страх парализовал все мышцы.

– Ты что? Идиот? – взорвался начальник отряда. – Умирать будем!

– Ка-как умирать? – даже в темноте было видно, как побледнело лицо водителя.

– Хочешь – молча. Хочешь – с песнями. Это без разницы.

Начальник отряда вытащил сигареты, чиркнул спичкой, и в свете мерцающего огонька увидел бледное, с синим отливом, лицо водителя. Выпученные глаза подчёркивали неестественность выражения, и начальника отряда вдруг разобрал такой смех, что удержаться не было никакой возможности. Он принялся хохотать, хватаясь за бока и дрыгая ногами. Сашка вначале сумрачно уставился на обоих спутников, но, наконец, разглядев нелепый контраст в поведении одного и другого, вначале тихонько, затем всё громче и громче, с каким-то подвывом заржал. Водитель, глядя на это веселье, удивлённо приподнял брови и, не выдержав напряжения, навзрыд заплакал.