Чудеса случаются! - стр. 27
Мы ее часто вспоминали, когда переехали в квартиру на четвертом этаже старой пятиэтажки.
Окно с балконом выходило в нечто вроде маленького сквера, облюбованного «голосистыми певуньями». Старые высоченные деревья, лавочки.
Вороны царствовали в этом секторе. Прилетали поболтать, поиграть. Здесь же – высоко над землей – располагались гнезда.
В то время я терпеть не могла крики воронья. И для меня такое соседство было минусом.
Хриплые сильные звуки всей стаи и вопли отдельных наглых особей напоминали, что пора вставать. Карканье со временем стало привычным фоном нашей жизни, как у тех, кто живет возле платформы – шум пролетающих электричек.
Если бы я жила одна, история закончилась бы именно здесь. Ну, дом, ну, сквер, ну гнезда ворон. Но, простите, чадо-то обожает живность.
Ребенок не только интересующийся, но и наблюдательный.
До гнезда было метра четыре. От балкона наискосок. Любуйся – не хочу. Голые ветви, еще не покрывшиеся листвой. Домик для будущих птенцов обновляли в четыре лапы и два клюва. Энергично, бодро. Потом самка взгромоздилась, проверила, удобно ли. Наорала на мужа. Он принес еще пару веточек. Подоткнул сбоку, снизу. Ворона-мама одобрила, и несколько дней спустя мы увидели ее сидящей в гнезде постоянно – наружу хвост и клюв.
Папа то топтался рядом, то мотался за едой, подменял мамочку в гнезде, отпуская размять крылья.
Дочь дала им какие-то имена. За давностью лет вылетело из памяти, ну, пусть будут Вера и Василий.
Вера являлась особой крикливой, крупной, сильной и работящей. А Василий мог схитрить, схалтурить. Это было заметно, когда пара кормила вылупившихся птенчиков. Если Вера, подлетев к гнезду, сунув пропитание в распахнутые клювы, сразу же снималась с места и мчалась за новой порцией, Василий подолгу отдыхал на ветке ниже гнезда. Но до того как прилетала жена, тихо снимался с места и уходил в сторону.
Растрепанная, замученная Вера выглядела женщиной на грани нервного срыва. Василий, холеный и гладкий, берег себя, не надрывался. Ухаживал за перышками, пел для супруги. Или… рассказывал, кого видел, что узнал.
Голос у него был тише, чем у Веры, но зато богаче на оттенки, а звуковая палитра ярче. Василий немного растопыривал крылья и эффектно раскрывал их, схлопывал веер хвоста.
Вера млела, любовалась супругом. Глаз с него не сводила. Это было забавно.
Крупные птицы иногда устраивали показательные выступления парного синхронного полета. Ни до, ни после я не видела такого красивого рисунка. Они буквально вышивали в небе. Параллельные линии, ритмичные взмахи сильных крыльев, горки, перевороты, пике. Натанцевавшись, садились рядом, молчали. Потом Вера шла к детям, а Василий отправлялся за добычей.