Чудеса и Чудовища - стр. 44
– А ты? – Спросил Филипп. – Что ты делал всё это время? Просто глазел на него?
– Ты не поверишь, – устало выдохнул я. – Просто глазел. Я был словно одурманен, даже сейчас не могу точно сказать, что произошло в том переулке. Пока мой спутник молчал, я гладил мягкую обивку сидения, разглядывал его начищенные туфли, дорогой костюм… Так на чём я остановился?
– Вы отъехали от Пловдива, – подсказал громила, неожиданно ловко нарезая сухие грибы на крошечной разделочной доске.
– Точно. И тогда он заговорил. Спросил, знаю ли я, что таится во тьме. А потом рассказал всё.
– Вот так просто?
– Вот так просто. Думаю, он уже тогда знал, что я никуда от него не денусь.
– И что было дальше?
– Мы много путешествовали. Джентльмен оказался Ловцом Чудес, он посвятил меня в тонкости своей работы, сделал оруженосцем. Позже я узнал, что он болен.
– Так он преемника искал? – Догадался Филипп.
Я кивнул.
– Меня к чудесам не готовили. Однажды нас просто встретил Пожиратель Времени и открыл дверь, ведущую в китайскую провинцию. Признаться, я опеш…
– Да ладно, малыш, могу поспорить, что ты едва не обмочил штаны.
– Можно и так сказать, – нехотя согласился я. – Со мной случилась истерика, мой разум оказался не готов принять всё то, что рассказал учитель. Увесистая оплеуха привела меня в чувство. С того момента начался мой путь Ловца.
– Твой учитель умер?
– Да, через два года. К тому моменту меня уже приняли в Орден, я прошёл обряд посвящения и брал первые заказы.
– Лихо у тебя судьба закрутилась. С грязной улицы Пловдива за пазуху Ордена – это уметь надо.
– Вот и вся история.
– Натаскали тебя Ловцы, – вдруг сказал Филипп, – рассказал много, а по факту – почти ничего.
– Я старался.
Громила разлил суп по металлическим мискам и надолго замолчал, а я, прихлёбывая на удивление вкусное варево, полностью погрузился в воспоминания.
Жить беспризорником оказалось куда сложнее, чем я думал, сбегая из Сливена. Полицейские то и дело пытались поймать меня и выяснить, почему я скитаюсь один. Странное дело – им было совершенно плевать на то, что отец избивал меня, но как только я начал спать на лавке в парке, они стали проявлять ко мне нездоровое внимание.
Из города я ушёл быстро, добрался до какого-то села, потом – до минеральных бань. Какое-то время обитал там, втёрся в доверие к паре милых стариков – они держали цветочный магазинчик, а я подрабатывал у них грузчиком. Когда лето сменилось осенью, мне пришлось признаться им, что всё это время я спал на чердаке заброшенного дома. Старики пожалели меня, позволили пожить с ними, но потом заявился их сын, который и вытолкал меня взашей, угрожая полицией.