Чудак из пятого «Б». Повести и рассказы - стр. 19
– Спасибо, – сказала Наташка и выбежала. Мы вышли из раздевалки.
Настя уже сидела в вестибюле, нога на ногу, в нетерпеливом ожидании.
– Ну, пошли! – сказала она, вставая.
– Есть предложение поехать на Ленинские горы! – заорал Сашка.
А я вдруг, сам не знаю почему, бросил портфель на стул и крикнул:
– Подождите! Сейчас!
Стремительно взбежал я по лестнице, влетел в пустой первый «А», подошел к доске и написал:
ЗАВТРА ПОСЛЕ УРОКОВ ИДЕМ
ФОТОГРАФИРОВАТЬСЯ.
Борис
И повернулся, чтобы бежать вниз, к Нас-те и Сашке, но вместо этого прошелся между партами.
На полу валялась ленточка, какая-то девчонка обронила. Поднял эту ленточку. Постоял. Мне здесь было хорошо. И все нравилось: и маленькие парты, и неумелые рисунки на доске, и эта ленточка, которую я держал в руке.
– Ну вот я и вернулся, – тихо сказал я.
Подошел к парте, за которой «сидел» Толя.
– Как сидишь! – закричал я на него. – Опять сгорбился? Нехорошо. – И «стукнул» его по спине.
Тишина пустого класса не смущала меня. Я снова шагал между партами, пристально «вглядываясь» в лица ребят.
– А ты чего плачешь? – спросил я Зину Стрельцову. – Кляксы посадила? Не страшно. Все мы с этого начинали.
Подскочил к Генке:
– Срам! Ты же будущий космонавт, а в носу ковыряешь!
Тут я заметил Гогу Бунятова:
– А ты! Не стыдно? Ты достоин презрения! Дразнить товарища за то, что он вместе с матерью подметает улицу! Ты что, не знаешь, что «мамы разные нужны, мамы всякие важны»? Да, по-моему, вы без меня пропадете. Сколько еще у вас недостатков! Решено, я остаюсь навсегда!..
Когда я спустился в вестибюль, Насти и Сашки не было. На стуле одиноко лежал мой портфель.
А на следующий день я снова прибежал в школу раньше всех, чтобы Нина не успела назначить к моим первоклассникам нового вожатого. Выхватил у нее обратно заявление и на радостях влетел в класс, размышляя о том, как поведу детей фотографироваться.
В классе в полном одиночестве сидела Настя. От неожиданности я замер. А она встала мне навстречу. Помню, я еще успел подумать: «Да, ревнивец Сашка, проспал ты свое счастье». И точно, она пригласила меня пойти после школы в кино. А я молчал и чувствовал, что бледнею, бледнею, как Сашка во время припадка ревности, потому что знал, что должен ей отказать.
– Чего же ты молчишь? – спросила она.
– Я веду своих ребят фотографироваться.
– Подумаешь! – сказала она. – В другой раз сводишь. Обещанного три года ждут.
– Не могу, – твердо ответил я и еще больше побледнел.
– Ох, надоел ты мне со своим детским садом! – сказала она.
…Когда я выводил ребят из школы, то увидел Сашку и Настю, шагающих впереди нас. И они увидели нас и остановились. А ребята галдели, как десять тысяч воробьев, и не замечали ни Сашки, ни Насти.