Что значит быть христианином. Сборник поучений святителя Иоанна Златоуста - стр. 29

Тот, кто болеет этой болезнью, хотя бы никто не приказывал ему, добровольно делает все, чем только думает угодить своим владыкам. Для них он одевается и в одежды нарядные, и украшает лицо, заботясь в этом случае не о себе, но об угождении другим, и выводит с собой на площадь провожатых, чтобы заслужить от других удивление, и все, что ни делает, предпринимает единственно для угождения другим. Итак, есть ли болезнь душевная тягостнее этой? Человек нередко бросается в бездну, чтобы только другие удивлялись ему.

Приведенные слова Христовы достаточно показывают всю мучительную силу этой страсти. Другие страсти, хотя заключают в себе большой вред, но, по крайней мере, приносят и некоторое удовольствие, хотя и временное, и короткое. Так, корыстолюбец, винолюбец, женолюбец имеют некоторое удовольствие, хотя и непродолжительное, но обладаемые страстью тщеславия всегда живут жизнью горькой, лишенной всякого удовольствия. Они не достигают того, что так любят, – разумею, славы народной – а хотя, по-видимому, и пользуются ею, на самом же деле не наслаждаются, потому что это вовсе и не слава.

Потому и самая страсть эта называется не славой, а тщеславием. И справедливо все древние называли это тщеславием. Она тщетна и не имеет в себе ничего блистательного и славного. Как личины статуй кажутся снаружи светлыми и приятными, а внутри пусты, поэтому, хотя и представляются благообразнее живых лиц, однако ж никогда еще и ни в ком не возбуждали любви к себе, – точно так или еще более слава у толпы прикрывает собой эту неудобоизлечимую и мучительную страсть. Она имеет только снаружи вид светлый, а внутри не только пуста, но и полна бесчестия и жестокого мучения.

Откуда же, скажешь, рождается эта безумная и не приносящая никакого удовольствия страсть? Ни откуда более, как только от души низкой и ничтожной. Человек, увлекаемый славой, не способен мыслить что-либо великое и благородное, он необходимо становится постыдным, низким, бесчестным, ничтожным. Кто ничего не делает для добродетели, а только одно имеет в виду – чтобы понравиться людям, не стоящим никакого внимания, во всяком случае следует ошибочному, блуждающему их мнению, тот может ли стоить чего-нибудь? Заметь же: если бы кто спросил его: «Как ты сам думаешь о толпе?» – без сомнения, он сказал бы, что считает толпу невежественной и бездельной. Что же? Захотел ли бы ты сделаться подобным этой толпе? Если бы и об этом опять кто-нибудь спросил его, то я не думаю, чтобы он пожелал сделаться таким же. Итак, не крайне ли смешно искать славы у тех, кому сам никогда не захотел бы сделаться подобным?