Что ты несёшь с собой - часть I - стр. 64
С горестным вздохом я побрела вдоль стены, уворачиваясь от детей, которые отскакивали от стеллажей, чтобы понестись дальше, и от летающих по воздуху книг, свитков, кистей и, что самое ужасное, чернильниц. После того, как две из них разбились прямо у меня под ногами, я плюнула на конспирацию и поставила небольшой, незаметный простому глазу барьер. А то даже на книжки не посмотришь, только и озирайся, чтобы не облили!
Дома я немного обучала мелких — клан-то маленький, отдельно учителей мы не назначали, просто по очереди вели тренировки или беседы с детьми о тех книгах, что они прочитали. Не могу сказать, что у меня какой-то особый талант к наставничеству, но общее представление у любого махарьята есть, сам же учился как-то! Так вот, если бы мои ученики так обращались с книгами, они бы в наказание месяц возили на гору воду от подножия, а вместо ужина потрошили демонов! Это же надо придумать — книгами швыряться! Впрочем, здешним книгам-то как раз всё было нипочём. На них тоже, скорее всего, защитные чары.
Я вытащила первую попавшуюся и заглянула внутрь. «Токи махары в теле». Не то. Потянула другую на две полки выше. «Лекарственные травы слабого действия». Хм. Третья оказалась словарём южного диалекта. Я завертела головой, пытаясь высмотреть какие-нибудь разделители или названия секций. Ага, так мне и облегчили жизнь!
Просмотрев ещё пару десятков томов, я пришла к неутешительному выводу: книги стояли на случайных местах. И, если оглядеться вокруг, этого следовало бы ожидать. Дети запихивали вынутые книги куда попало, не возвращая их на место. Я тихо застонала и уткнулась лбом в полку, больно прищемив себе кожу на лбу драгоценным камнем, который Буппа мне утром туда приклеила.
— А вы что здесь делаете? — раздался над ухом возмущённый мужской голос.
Я обернулась и увидела светлокожего махарьята среднего возраста, высокого и рыхлого, ровно как я всегда представляла себе учёных.
— А вы кто такой, чтобы спрашивать? — поинтересовалась я. Не то чтобы мне было сложно что-нибудь наплести, но, честно говоря, уже любопытно стало, они все тут считают, что с кананичной надо разговаривать, как с провинившейся служанкой? Может, Кессарин вовсе и не из-за великой любви от брака отделывалась, а потому что знала, что махарьяты её от мебели не отличат?
— Я, к вашему сведению, девушка, дежурный библиотекарь! — пропыхтел он, колыша дряблым вторым подбородком, поросшим редкой бородёнкой.
— Девушку, к которой вы обращаетесь, зовут пранья Кессарин Саинкаеу, — громко произнесла я, перекрикивая детский гомон. — Я жена пранура Вачиравита. Можно узнать имя достопочтенного праата библиотекаря?