Что ты несёшь с собой - часть I - стр. 51
Чалерм привёл меня к относительно невысокому, зато пузатому древодому чистейшего белого цвета. В обхвате он раза в два превышал мой, зато крона нависала намного ниже. Соседние с ним каркасы тоже отличались пухлыми пропорциями и кварцевой белизной, а ниже по склону кроны и вовсе раскрывались на том же уровне, что у обычных деревьев.
С одного из балконов свешивался размахрившийся хвост верёвки, и Чалерм дёрнул за него, отчего где-то наверху звякнул колокольчик. С балкона выглянуло светлое лицо и убралось обратно. Вскоре из провала между лиан вышел немолодой кряжистый мужчина, темнокожий, как Кессарин.
— Праат Чалерм! — поприветствовал он. — Я думал, вы сегодня заняты!
— Пришлось отвлечься, — пробурчал Чалерм, прожигая взглядом гравий под ногами. — Есть у вас пара человек отнести сундуки праньи на третий уровень?
— А, — усмехнулся мужчина. — А мы-то сидим думаем, когда уже распоряжение придёт. Ждали с утра, я даже придержал пару мальчишек, а всё нет да нет. Пришлось их отправить полы мыть. Теперь до обеда уж пускай моют, а там пошлю их к пранье.
— Хорошо, — покивал Чалерм и начал разворачиваться.
— Подождите, — выпалила я, не сдержавшись. Пусть сундуки мне ни к демону не сдались, но природное стремление к порядку не позволяло просто оставить эту тему. — А что за такие срочные полы они моют?
— Почему срочные? — пожал плечами мужчина, которого Чалерм мне даже не представил. — Обычные полы.
— Но вы хотите, чтобы они сначала домыли полы, а потом занимались моими сундуками, — напомнила я, снова закипая. — Я жена наследника клана. Что за высокопоставленное лицо у вас тут настолько выше меня рангом, что его полы важнее моих сундуков? Или там кому-то плохо станет, если их вовремя не помыть?
— Да нет… — развёл руками мужчина.
— Пранья, клан живёт не одними вашими проблемами, — огрызнулся на меня Чалерм. — У людей есть планы. Никто не будет ради вас по первому намёку всё бросать и нестись вас ублажать.
— А почему нет? — Я искренне не понимала. В моём представлении Арунотай очень хотел оставаться в хороших отношениях с Адульядежем, а Кессарин была избалованной богачкой, которая привыкла, что по первому намёку все строятся в две шеренги и, таки да, бросаются её ублажать. Я уж не говорю о том, что распорядитель, или кто он там, мог бы сам пойти к господам и спросить, не надо ли что-то сделать с багажом, раз он ожидал и не дождался приказа. Но чтобы какие-то полы оказались важнее приданного кананичны — это бред, навеянный болотными испарениями!
Чалерм смотрел на меня в таком же изумлении, как я на него.