Что ты несёшь с собой - часть I - стр. 32

Проехали мы всего ничего — несколько улиц, два поворота и во двор какого-то заброшенного дома с заколоченными ставнями. Ниран предупредительно помог мне выбраться из повозки под навес заросшей лианами беседки, где было почти прохладно. Я изо всех сил старалась не запутаться в длинных юбках и очень радовалась низким сандалиям. Если бы я скакала по болотам в погоне за демоном, я бы прекрасно справилась и в обуви на одном зубце высотой в две ладони, но тогда я была бы в шароварах, а вот как ходить, чтобы подол не попадал под ноги, я пока не поняла. Но хотя бы балансировать на низких было проще. Вон Ниран вообще носит такие сандалии, у которых передний зубец низкий, а задний высокий, так что ступня изгибается красивой аркой. Не могу себе представить, как он не падает через шаг.

Пока я раздумывала, притворявшаяся заколоченной дверь дома открылась, и по ступенькам резво сбежала девушка в золотом наряде, а с ней две служанки в тёмно-красном, как Буппа. Ниран выскочил из беседки им навстречу и раскрыл объятия для своей возлюбленной. Обниматься на солнцепёке без охлаждающей пелены — мне стало нехорошо от одного вида, так что я отвела взгляд. Буппа нервно покосилась на ворота. Заехав внутрь, мы их закрыли, но я понимала её опасения: вдруг кто заглянет поверх. Наконец парочка насладилась встречей и присоединилась к нам в тени беседки.

— Знакомьтесь, — с явной гордостью объявил Джароэнчай. — Это моя Кессарин. Кессарин, это прани махарьятта.

Она, наверное, и правда была на меня похожа. Мне трудно судить: я вообще не очень часто вижу своё лицо. Зеркало в дороге лишний груз, да и дома оно у нас одно на всех, у матери в спальне, а глядеться в лужи — много там рассмотришь... Тёмный силуэт да узоры светятся. Ну и глаза, ясное дело, заодно с узорами. Конечно, сегодня я весь день только и делала, что стояла перед зеркалом, но с непривычки собственное лицо казалось мне чужим и каким-то неправильным. Кессарин тоже была напудрена до белизны и так же, как я, нарумянена по самые брови. Я даже подумала, что осветлять кожу мне незачем, её и так не видно. Разве что руки...

Я кивнула в знак приветствия, а вот Кессарин поклонилась мне в пол.

— Вы моя спасительница, — произнесла она тихим низким голосом. Я прислушалась: придётся ведь и его изображать. — Я не знаю, как вас и благодарить.

Я пожала плечами. Получать поклоны и благодарности мне не привыкать, махарьяты постоянно людей спасают. А что до способа...

— Обманывать, конечно, неприятно, — сказала я, — но от брака с Саинкаеу будет и польза. Я не жалуюсь.