Что-то между нами - стр. 21
– Кредит невыплаченный?
– Микрозайм, – отводит взгляд.
– Дура!
– Эй, дядя, знаешь что? Не надо меня лечить! Ты ни черта, понял, ни черта… обо мне не знаешь.
Открываю рот, чтобы поставить соплячку на место (какой я ей, на хрен, дядя?!), но схлестнувшись с ней взглядом, с усилием сглатываю вертящиеся на языке резкости.
– Микрозаймы – это наебалово, Эмилия.
– Жизнь вообще – сплошное наебалово, Роберт Константинович. Мы это с вами еще при первой встрече вроде бы прояснили.
Ну да. Когда я ее «осчастливил» тем, что она за несколько дней из потерпевшей в виновницу аварии превратилась. Чувствую себя мудаком. И самое интересное, что я сам это для себя выбрал. Мог бы уже забыть сто раз. И забить.
– Ладно, на что, говоришь, деньги были?
– На учебу.
– Учебу? – вскидываю брови и этим окончательно допекаю Эмилию.
– Представьте себе. Даже у таких, как я, могут быть цели в жизни.
– Хм… Извини, дерьмово прозвучало…
– Ну почему же? Люблю прямоту. В конце концов, для меня не секрет, что такие, как вы, думают о простых смертных.
– Ладно. Деньги будут. Это не проблема.
– Зачем вам это?
– Рву шаблон, Эмилия. Что скажешь? Получается?
Молчит. И смотрит, смотрит… С таким недоверием, что мне тошно становится. Она же возраста моей дочери. Откуда этот взгляд?
– Не надо денег. – Неожиданно сникает. – Я уже профукала сроки оплаты. Вчера был последний день. Все.
– У тебя контракт в универе?
– Типа того. Обучение в школе Майкова.
– Это, кажется, какой-то фотограф? – хмурюсь, почесывая щетину.
– Лучший из ныне живущих. Желающих у него поучиться – тьма. Конкурс бешеный. Наверняка на мое место уже кого-нибудь пригласили.
Эмилия обхватывает себя за предплечья и отворачивается, с тоской глядя в окно. Сейчас Миля кажется маленькой-маленькой, и похрен, что она с меня ростом. Морщусь, дернув плечом в попытке ослабить давление в груди.
– А ты, значит, конкурс прошла?
– Опять сомневаетесь?
Ох, как качественно она меня выбешивает. Просто на пятерочку.
– Если да – вопрос с Майковым я беру на себя. Арест… Сколько ты должна, кстати?
– Двести.
– Арест со счетов снимут. Долг я погашу. С работой что?
– Ничего, нет ее больше, – шепчет. – Но это не проблема. Я найду. Вы что, правда с долгом поможете?
Ну, вот. Хоть одна нормальная девчоночья реакция! Вот-вот, кажется, заплачет. Зеленые глаза от слез становятся совсем прозрачными. Смотреть в них неприятно. В их отражении я сам себя не узнаю. Мне не нравится, что я вижу.
– Сказал же, – пожимаю плечами. – На будущее постарайся никуда не влипать. Потому что ты права, жизнь – дерьмовая штука. В следующий раз никто не поможет.