Что скрывают зеркала - стр. 37
Нора тут же представила себе, как Рут в аптеке в упор уставится на фармацевта. А с нее станется и спросить в лоб, не он ли автор анонимных писем.
– Нет, не надо. Давай подождем. Посмотрим, как будут развиваться события.
– Держи меня в курсе! – строго наказала Рут.
– Непременно.
– Когда тебе выходить на работу? Завтра? – сменила тему подруга.
– Да.
– Значит, не сможем пообедать вместе. Жаль. Хотела тебя пригласить. Зайди ко мне вечером, когда будешь возвращаться. Выпьем вместе кофе и поговорим. Сейчас мне нужно вернуться к работе.
– Пока вдохновение не ушло, – засмеялась Нора, разгадав за словами подруги ее нестерпимое желание поскорей вернуться к реставрации драгоценного комода. Когда вдохновение овладевало Рут, бесполезно было толковать с нею о чем-то другом. Разговор о письме – небольшое исключение. Но и то потому, что происшествие показалось подруге выходящим за рамки нормального. И даже несмотря на это, письмо проиграло в битве с комодом с большим отрывом в счете.
– Ладно, беги к себе в мастерскую. Рада была тебя видеть!
– И я. Ужасно-ужасно по тебе соскучилась!
– И все же недостаточно, раз предпочитаешь моему обществу компанию комода, – не удержалась от веселой подколки Нора.
– Извини, – расплылась в широкой улыбке Рут и потерла большим пальцем кончик среднего. – Когда вдохновение зудит вот тут, в пальцах, заставляя их гореть и чесаться, сопротивляться ему бесполезно. А то обидится и долго не будет приходить.
– Беги! – махнула рукой Нора. – Я расплачусь.
– Завтра кофе угощаю я! – крикнула Рут, качнула на прощание волосами-пружинками и скрылась за тяжелой дубовой дверью.
Нора еще посидела какое-то время в одиночестве, перечитывая письмо и думая, кем оно могло быть написано. Сейчас, после разговора с подругой, подозревать аптекаря ей казалось нелепым. И чем дальше Нора читала написанное, тем больше ей казалось, что автор письма – третий подозреваемый, о котором она не рассказала Рут. Овдовевший старик с верхнего этажа, к которому раз в две недели приезжает взрослая внучка. Нора дважды помогала соседу донести покупки из магазина до лифта. И за эти короткие моменты общения словоохотливый старик успел рассказать о себе – и про умершую шесть лет назад супругу, и про внучку, и про свою любовь к книгам. Да, больше писать письма некому. Все сходится. Но что делать со своим открытием и как вести себя дальше со стариком соседом, Нора не знала. Она расплатилась по счету, поблагодарила хозяина кафе и вышла на улицу. В этот последний день августа солнце палило так нещадно, будто август не шел на убыль, а достиг своего максимального пика. Лето вдруг представилось Норе не в виде сезона, а в виде радиоволн, а все, что ее окружало, – огромными радиоприемниками, настроенными на одну летнюю волну. Все, мимо чего проходила Нора, на что наступала, чем дышала, транслировал в прямом эфире удушающий зной – поры каменных кладок, плитки тротуаров, дорожное покрытие, потерявшие упругость листья, шуршащее за спиной море, шорох автомобильных шин, дрожащий разогретый воздух. Удушающая жара, сводящая с ума. Те пятнадцать минут по раскаленным улицам, что Нора поднималась к своему дому, показались ей вечностью в аду. Выпитый кофе свернулся в желудке колючим ежом, и девушка пожалела, что вместо него не заказала ледяной минералки. Но вспомнив о том, что у нее в холодильнике стоит запотевшая бутылка минеральной воды, взбодрилась, как пересекающий пустыню путник при виде оазиса, и зашагала уже бодрее.