Что мы говорим? Как сила слов влияет на наши мысли - стр. 4
Однажды двое детей обзывали друг друга на заднем дворе, и дело шло к драке. Вместо того чтобы пытаться остановить их, я развела их в стороны и спросила каждого, хочет ли он драться.
«Я не хочу драться, – ответил каждый из них, – но он заставляет меня делать это. Он обзывается».
«Ты хочешь драться? – повторила я. – Если так, то начинай».
Мальчики пробормотали что-то про себя и уставились в землю. Двумя минутами позже они уже весело играли вместе.
То, что я сделала, шло вразрез со всем, чему меня научило общество, но это принесло мир и гармонию, которых я желала. Общество учило наказывать людей за плохое поведение, но я не наказывала их. Общество учило противиться «злу», но я более не противилась. Общество учило сражаться за мир, но я не сражалась.
Вместо этого просто отключалась от гнева и сумятицы и, не реагируя, просто позволяла этому происходить. Гнев и беспорядок исчезали, а моя жизнь и отношения налаживались.
Ребенком я воспринимала написанное в Евангелие от Матфея 6:39 как сложное и невыполнимое моральное предписание, требующее принесения моих потребностей в жертву потребностям окружающих. Но вдруг в контексте других переживаний те же слова приняли абсолютно иное значение. Они не требовали подчинения моих нужд нуждам других. Они описывали действие, которое я могу самостоятельно предпринять, и от которого выигрывают и окружающие, и я. В моих действиях не было самоотречения, лишь утверждение себя и жизни. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько свободной, сильной, могущественной, целостной и обладающей таким контролем.
Ничто не изменилось вне меня. Изменились только мои мысли, восприятие, действия и эмоции.
То, что я испытала, называется «мистическим переживанием». Оно обладало всеми четырьмя характеристиками, описанными Уильямом Джеймсом в его книге «Разнообразие религиозных переживаний»: невыразимость (невозможность описать), качество духовности (глубокое чувство понимания), быстротечность и бездействие.
Я не могла описать или передать глубинное значение.
Каким-то образом я просто знала, что я знала.
Переживание случилось и ушло.
Это не было изменением переживания и сознания, которое я выбрала, хотя и выбрала действия, которые предшествовали этому изменению.
Ребенком меня учили подвергать сомнению, исследовать и доверять своим суждениям. Мое воспитание не включало информации о мистических переживаниях, но я знала, что во многих религиях есть слова, описывающие подобные переживания. Читая христианские тексты, а также, созданные в русле буддизма, дзен-буддизма, конфуцианства, даосизма, ислама, индуизма, Платоном и другими философами-экзистенциалистами, я узнавала мои собственные переживания, описанные разными словами.