Что может быть лучше? (сборник) - стр. 24
Увидев лицо ученицы, я почувствовал, как у меня задрожали ноги, и я плюхнулся на стул. Такой красоты я в своей семилетней жизни ещё не видел.
– Лиля, ты поняла, здесь надо играть анданте? – спросила Римма Львовна.
Девочка кивнула головой.
– Хорошо, сыграй ещё раз, сначала.
То, что я услышал, потрясло меня вконец. Волшебная грустная мелодия зазвучала из-под пальцев девочки – ещё никогда я не испытывал такого сильного ощущения от музыки.
Я сидел в полубессознательном состоянии. Девочка была лет на пять старше меня и виделась мне богиней, тогда я ещё не знал, богиней чего.
Когда она ушла, я сидел в трансе, пока меня не окликнула Римма Львовна:
– Голубчик, ты что, заснул?
В конце урока я осмелился спросить, как называется вещь, которую играла Лиля.
– Это «Вальс» Хренникова. Тебе он понравился?
– Очень. А когда я смогу это играть? – замечтал я.
– Я думаю, через несколько лет. Зависит от того, как ты будешь стараться.
И я начал стараться. Научиться играть этот вальс стало основным стимулом продолжения моих занятий музыкой.
Через два года я спросил Римму Львовну, можно ли мне уже разучивать «Вальс» Хренникова, но разрешения не получил, и пришлось ждать ещё несколько лет. За всё это время я видел Лилю не так уж и много. Она стала заниматься по другому расписанию, и я уже не сталкивался с ней на уроках музыки. Иногда я наблюдал за ней на переменках, гуляющей с подружками по коридору. Но гарантированная встреча у нас была раз в году, весной, перед окончанием школы, когда проходил экзамен, который устраивала Римма Львовна. Она делала из него торжественный концерт, на который приходили родители учеников и даже их знакомые и родственники. Экзамен происходил в спортивном зале школы, в который вкатывали пианино и вносили длинные скамейки, на которые усаживались зрители и экзаменуемые. Справа от пианино за столом сидела Римма Львовна, её взрослый сын, который закончил консерваторию, завуч школы и представитель родительского комитета.
Римма Львовна называла фамилию экзаменуемого ученика и три вещи, которые он будет играть. Ученик вставал со скамейки и, трепеща, шёл к пианино. Учеников было не менее двадцати. После того, как концерт заканчивался, наступал перерыв, в течение которого жюри должно было выставить оценки, а все отмузыцировавшие бросались на школьный двор играть в «Али-Баба». Лиля была самой старшей, и она всегда затевала эту игру. Под её руководством все выстраивались в два ряда, один напротив другого. В каждом ряду все крепко брались за руки.
Лиля кричала, и её ряд ей вторил: