Что делать, если ребенок не хочет… - стр. 5
– Я просто не знаю, как себя вести. До трех лет мы жили спокойно. Она все понимала. Я скажу – она сделает. А теперь… Я говорю: «Подними игрушку», – а она еще и другую на пол бросит. Я говорю: «Нельзя книги рвать», – так она дождется, пока я из комнаты уйду, достанет их из шкафа и порвет в мелкие клочки. Начинаешь наказывать – орет как резаная, на пол кидается. Кухонный стол новый маркером разрисовала – бабушку чуть удар не хватил. У мужа со стола схватила какую-то важную бумагу – скомкала. И ведь знает же, что нельзя. Все равно… На улице тоже… Сначала – не пойду гулять. Потом – не пойду домой. Я уже сама не понимаю – чего ей надо. У невропатолога были, он сказал: здорова. Правда, таблетки какие-то выписал… Муж говорит: ты ее избаловала. А я ее вроде и не баловала никогда…
Трехлетняя Алина – смешливая, общительная, с лукавыми карими глазами. В кабинете лезет во все ящики, стащила на пол все игрушки, украдкой оглядываясь на мать, подбирается к ключам, лежащим на столе.
Детский психолог просит маму:
– Расскажите, пожалуйста, что у вас в доме можно, а что нельзя…
Мама, задумываясь, нерешительно отвечает:
– Ну, то есть как… Как у всех… рисовать нельзя на обоях…
– А где можно?
– В альбоме, у нее есть специальный, но она в нем не рисует почему-то… Ну, посуду нельзя брать из серванта, книги рвать, воду открывать без спросу, брызгаться, на пол лить… Да вы чего, думаете, мы ей все запрещаем, что ли?! Да она…
– Нет, нет, я так не думаю. Продолжайте, пожалуйста.
Мама продолжает:
– Ну, нельзя обрывать листья у цветов, кошку мучить, залезать на подоконник, трогать розетки, стучать по мебели… вы знаете, очень трудно все перечислить. А зачем это?
– Видите ли, я попросила вас назвать, что можно и что нельзя в вашем доме. Причем слово можно я поставила на первое место. Вы же перечислили мне только нельзя…
– Все остальное – можно! Это же понятно.
– Это понятно вам, может быть, понятно мне… хотя, впрочем, тоже не очень… А можно ли стучать по стенкам? Рисовать маркером на стеклах?
Мама, несколько растерявшись:
– Стучать по стенам? Не знаю…
– Вот и Алина тоже не знает. Суть ее метаморфозы, которая так вас испугала, заключается в том, что ваша дочь перестала быть простым продолжением вас, вспомните свою же собственную формулировку: «Я говорила – она делала». Теперь у нее появились свои собственные потребности, желания и интересы. До недавнего времени ваши мировоззренческие картины совпадали (точнее, Алина пользовалась вашей), сегодня все обстоит иначе. Вы скажете, что и у новорожденного младенца есть свои потребности, например, иметь сухие пеленки. Это так, но лишь сейчас, после двух-трех лет (для каждого ребенка этот возраст индивидуален), Алина эти свои желания и потребности осознала, выражаясь научным языком, отрефлексировала. Младенец «знает», что главная его задача – быть вместе с матерью, а удовлетворение всех остальных потребностей целиком и полностью зависит от этого факта. Не так обстоит дело с двух-трехлетним ребенком. У него уже появляются свои собственные, отдельные от матери желания, и одно из них – исследовать окружающий мир. Практически первое, что желает выяснить ребенок относительно этого мира, – что можно и что нельзя. Именно в такой последовательности, ибо о том, что нельзя, как вы справедливо заметили, Алина уже многое знает. Но до сих пор она принимала все на веру. А теперь проверяет – действительно нельзя? А что будет, если… И что же, в конце концов, можно?!