Чистая любовь - стр. 5
Винокурня и бренд полностью отошли семье Роберта – его старшему сыну Патрику, который и сейчас является ее генеральным директором. Вскоре после кончины Роберта умерла моя бабушка, а следом за ней и дедушка. Мы всегда говорили, что он умер от разбитого сердца, и, хотя люди утверждали, что причиной тому стала кончина бабушки, наша семья понимала, что немалую роль сыграли Скутеры.
После смерти деда в дело вступил мой отец, сохранив имя Беккеров на винокурне. Он начинал совсем молодым и вскоре после смены владельца стал членом правления.
После этого и начались настоящие неприятности.
Если Скутеры хотели нестись вперед на всех парах и открывать двери инновациям, то мой отец с дьявольским упорством добивался сохранения традиций. Он помнил и чтил то, что сделало бренд «Скутер» широко известным. Чем больше он настаивал, тем сильнее они закручивали гайки. В итоге отца сократили практически до канцелярской крысы, а когда ему поручили навести порядок в кабинете Роберта Джея Скутера, это стало ударом не только по его самолюбию.
Но и по его жизни.
В истории винокурни «Скутер Виски» значился только один пожар. Он и случился в том кабинете.
И мой отец – единственный, кто погиб во время этого пожара.
Моей маме, братьям и мне по сей день приходится мириться с загадочной смертью отца и отсутствием внятных объяснений, почему пожар случился. Весь город оживленно обсуждал трагедию: кто-то задавался вопросом о том, не было ли это умышленным убийством, другие упрекали отца во вредной привычке курить, что, по заверениям пожарной службы Стратфорда, и стало причиной, но мама настаивала, что это невозможно, поскольку отец никогда не курил.
Это была та еще заваруха – огромная и трагическая.
Ставшая еще одним камнем преткновения между семействами Беккер и Скутер.
Причин, почему мы с Ноа и Майки работали на винокурне, было немало, но главная заключалась в том, что мы хотели сохранить наше семейное наследие. И хотя Патрик Скутер и его семья прикидывались, что между нами царят мир и согласие, в наших отношениях всегда ощущалось напряжение, словно мы были заразой, от которой они никак не могут избавиться.
Но уволить нас Скутеры не могли – это бы породило слухи, что они как-то связаны со смертью нашего отца. И мы уволиться тоже не решались – это все равно что предать винокурню, которой по праву владела и управляла наша семья.
Даже учитывая все вышесказанное, мне не стоило быть на таком взводе из-за того, что Мэллори Скутер, младшенькая дочь Патрика, в любую минуту войдет в мой кабинет. Мне не стоило сжимать мячик-антистресс, постукивать ногой под столом, кусать щеку, обдумывая, что я скажу ей, когда она появится.