Чипированная. Код L-831 - стр. 31
– А моя одежда? – тихонько спрашиваю я, снова ощущая горячие щеки.
– Да что за скромница, – охает Добродея. – Давай без этой девичьей стыдливости.
– Стыдливости?
– Тебя в Системе поучали?
– Поучали, – не скрываю я.
– Значит, к совести взывали. Делали так, чтобы ты стыдилась своих проступков. Стыдилась?
– Стыдилась, – начинаю понимать ее.
– А как они это у вас называли?
– Говорили, что так крамольное поведение выходит из меня. Это голос Вселенной оживает во мне. Он чист и верен – ему и надо следовать.
– Как все сложно, – она закатывает глаза, поднимая ладони вверх. – И чего они не называют вещи своими именами?
– Какими именами? – переспрашиваю я, уже спуская ноги с кровати.
– Эмоции. Голос Вселенной, голос Совести, необходимость подчинения и следования. Ты хоть понимаешь, что они зациклены на счастье, а все остальное не берут во внимание?
– Я никогда не брала чужие вещи.
– Твои я даже сохранять не стала. То, что осталось, нельзя назвать одеждой.
Щеки снова горят.
– А смущение – такое-то хоть знаешь?
– Да, это голос Совести, который взывает присмотреться к поведению. И если старший подтвердит путь истинный, то оно таким и является.
– Ох ты и закрутила-то! Ага, смущение оно и есть. Так вот, старший говорит не смущаться и одеваться. Все новое, – командует Добродея.
– Спасибо, – деваться некуда.
– В ванной для тебя есть все необходимое. Я подожду снаружи, не торопись.
Она указывает на дверь, куда мне следует идти, и оставляет одну.
Встреча со старейшиной, думаю, именно он расскажет мне больше. А они могут меня не принять? Надо рассказать им о старце. Он говорил, что иные примут меня… если я приду к нему в пятницу. О таком я раньше не думала. Если мне несказанно повезло в лесу, надеюсь, удача не оставит и сейчас. Спешу в ванную комнату, но стоит открыть дверь, как я замираю на месте. Из зеркала на меня смотрит бледная тень с зеленоватым отливом кожи, который подчеркивает рыжее месиво из волос. Запястье обмотано тканью, но другой. Я оставляю ее на месте, так спокойнее. Стараясь не смотреть в зеркало, я забираюсь в ванну, которую уже наполнили. На тумбе я вижу мыло, расческу, зубную щетку и полотенце.
Мне хочется понежиться дольше, но приходится спешить. Я пытаюсь смыть следы болезни, тщательно вымываю волосы, а потом пытаюсь их распутать. Время от времени поглядываю на часы, которые висят над зеркалом. Бальзам для волос, оставленный Добродеей, творит чудеса. Почти пятьдесят минут, из которых полчаса я провозилась с волосами, я выбираюсь из воды. Сохнуть моя копна будет не меньше, поэтому на манер хозяйки дома я заплетаю влажные волосы в косу и перевязываю их куском ленты зеленого цвета, которая оставлена рядом с одеждой. Нижнее белье – хлопчатые трусики и легкая сорочка на тонких бретельках. Бежевое платье в пол из плотной ткани с широким поясом, как у Добродеи, подчеркивает стройность и округлость форм. Легкие сандалии ничем не отличаются от тех, что я носила в городе. Придирчиво рассматриваю себя в зеркало. Конечно, я бледна, но кожа немного зарумянилась, а волосы выглядят опрятно.