Чикатило. Зверь в клетке - стр. 39
Судья поднял папку с делом и с силой ударил ею о стол – звук, похожий на пушечный выстрел, перекрыл все.
– Внимание! – рявкнул судья, и в зале стало тихо. – Если порядок не будет восстановлен, я прикажу очистить зал! Заседание будет идти при закрытых дверях.
Люди, словно опомнившись, умолкли, нехотя стали возвращаться на свои места, ворча, рассаживались.
– Подсудимый, – обратился судья к Чикатило, – почему вы не встали?
Чикатило перестал блуждать взглядом по стенам и потолку, повернулся и посмотрел на судью.
– Что?! А? – спросил он, старательно изображая человека, находящегося в пустой комнате. – С кем я говорю?
– Подсудимый Чикатило! – голос судьи зазвенел. – Вы меня слышите?
– Кто здесь?! – завертел головой Чикатило.
В зале снова зашумели, судья зыркнул на секретаря, но тот лишь виновато развел руками – а что я могу сделать?
Ковалев разговаривал по телефону, когда к нему в кабинет вошла, предварительно постучав, Овсянникова.
– Да, и пусть усилят патрулирование в районах остановок, промзон, магазинов, заброшенных строений, – говорил в трубку Ковалев. – Всех задержанных обыскивать и тщательно опрашивать…
– Мне позже войти? – спросила Ирина.
Ковалев отрицательно помотал головой, указал на стул, зажал трубку ладонью, прошипел:
– Садись! Я сейчас…
Овсянникова села, сложила руки на столе, как школьница.
– По результатам – сразу мне, ясно? Да, мне лично, напрямую. Работайте.
Ковалев закончил разговор, положил трубку, кивнул Овсянниковой:
– Привет. Очень хорошо, Ирина, что ты зашла.
– Александр Семенович, я по поводу версии капитана Витвицкого, – сразу взяла быка за рога Овсянникова.
– А сам он что, шибко гордый? – нахмурился Ковалев.
– Ну не шибко… – растерялась старший лейтенант.
– Но гордый. Понял. Скажу так: версию его знаю, но не согласен с ней. Поняла?
– Да почему не согласны-то?! – в сердцах воскликнула Овсянникова. – Ну слепому же ясно, что это не наш убийца! Вот я принесла, копия заключения судмедэкспертизы… – Она достала из папки несколько листов бумаги. – И характер надрезов, и способ нанесения ударов… В обоих случаях в Батайске он схожий, но отличается от остальных случаев. И главное – украшения и деньги! Потрошитель никогда не грабил жертвы, у него другая психология…
– Стоп! – жестко прервал ее Ковалев. – Когда я слышу слово «психология», я хватаюсь за пистолет. Но ты верно уловила суть – украшения и деньги. Это главные улики по батайским убийствам. Новое московское начальство хорошую версию выдвинуло: трупы обобрали местные бичи. Я только что с Батайском говорил, ты слышала. Так что собирайся и дуй к ним. Обойдешь все свалки, все подвалы, все блат-хаты, но без бирюлек, которые они с трупов сняли, не возвращайся, поняла?