Четыре сына. Игры со временем - стр. 2
– Ой, вы посмотрите-ка какая ханжа тут ко мне присела, – удивленно выгнула бровь девушка. – Как крыс жареных с голодухи трескать, так ничего, мы не гордые, а зубы я его упомянула, так тут же про голубую кровь он вспомнил.
Киф рассмеялся. Рассмеялся не от слов лиры, а от осознания, что она начала, наконец-таки, «оживать». Однако смех Гальморта ее не веселил.
– Серьезно, Киф, я уже столько вариантов передумала, как попасть в Запретные Леса, у меня уже скоро мозг через ухо вытечет, – нервно указывая пальцем на ушную раковину, безысходно произнесла Эни. – Я уже даже думала (свят, свят, свят!), обратно к Айдану вернуться, он ведь единственный, кто там побывал. Ты прочувствовал всю силу моего отчаяния?
Доказывая правдивость своих слов, Энира сложила руки на спинке впередистоящей скамьи, словно ученица за партой, и в бессилии уронила на них свою златовласую голову.
– Так может все-таки Квихл? Сараха, если сильно постарается, может и Леса увидеть. Да и неплохо бы было спросить ее, что за деревяшку нам оставил Хардраг…
– Киф! – прервала друга Энира, резко повернув на него голову.
– План-то изначально таков и был…
– Мортенийцы, Киф!
Теперь пришел черед недовольства Гальморта.
– А теперь помолчи и послушай. Если ты считаешь, что сидя здесь, ты как-то уберегаешь бедное и несчастное братство квихельмов от мортенийцев, то сильно ошибаешься. Во-первых, если мортенийцы решили взять штурмом Квихл, они это сделают, вне зависимости есть ты там или нет. Во-вторых, если они всё же, действительно, до такого додумаются, то отхватят на всю оставшуюся жизнь. В-третьих, я до сих пор поверить не могу, что мы безропотно следовали за тобой и забрели в этот захудалый крастр. Теперь сидим тут, как истуканы, месяц уже! Траву в огороде дергаем да репу собираем. Вот это я понимаю, дело для настоящих квихельмов!
Ничего не ответив, Энира медленно отвела взгляд от темных глаз друга. Уткнувшись подбородком в сложенные руки, она долго разглядывала статую святого Варфея. Минуты плавно перетекали друг в друга. Слушая мягкий треск догорающих свечей и легкий стрекот кузнечика за стенами неприглядного старого крастра, Киф разглядывал абсурдную квинтэссенцию нищеты и роскоши в этом маленьком зале. Подгнившие деревянные полы и осыпающаяся со стен штукатурка безнадежно пытались гармонировать с золотыми образами, платиновым Иларом над алтарем и хрустальной люстрой, привинченной к худому потолку.
Словно по негласному приказу, лира поднялась и направилась к выходу.
– Ты куда? – слегка удивленным тоном спросил Киф.
– Забирать Юхана. Пора уходить, – ответила девушка, не замедляясь ни на секунду.