Четыре Сына. Дорога в вечность - стр. 53
– Оркус… Умоляю, прости его, Тайхар, – присев рядом и обхватив его лицо руками, виновато затараторила Светлая, крошечной толикой Силы залечивая лопнувшую губу. Затем она резко обернулась на Селира и зло добавила: – Мой брат просто невоспитанная свинья. Раньше он себя так никогда не вел. Вероятно, жизнь с фархарами сильно повлияла на его манеры. Тайхар спас нас! И так ты его благодаришь?
– Кто? – смотря на султана, вновь непонимающе спросил брат, вставая.
– Селир, с тобой всё в порядке? Я тебе уже десять раз повторила! Это Тайхар хан Берхан – султан Кемиза. Он нас вытащил с Шахронда. И да, я с ним. Поэтому держи себя в руках и не размахивай больше своими кулаками, – закончив с магом, Энира вновь обратилась к Берхану: – Еще раз, прости его, Тайхар.
Султан поднялся на ноги, помогая встать лире, как вдруг Селир заорал:
– Да что здесь, к Кардашу, происходит!?
Энира изумленно на него уставилась, но ответить на этот истерический вопль не успела, ее опередил Тайхар.
– Очевидно, мне необходимо серьезно поговорить с твоим братом. Некоторые вопросы требуют объяснений, – спокойно произнес он, гипнотизируя Селира взглядом, а когда на него посмотрела лира, ласково ей улыбнулся: – Я, и правда, не спросил его благословения.
Если брат разъярился именно по этой причине, то Энира готова была его разорвать.
– Он был в Шахронде, у фархаров. Гонцы туда не ездят, – обвиняюще кинула она.
Селир ничего не отвечал, он лишь шумно пыхтел, хмуря черные брови так, что и глаз-то почти видно не было.
– Неважно. Я поступил не по чести, – сглаживал накал Тайхар. – Тебе нужно отдохнуть, Эни. Я провожу тебя в каюту, и сразу вернусь, чтобы объясниться с твоим братом.
Объясниться? Тайхар собрался перед кем-то объясняться? Энира озадачено посмотрела на султана. Он не стал развивать эту тему, обняв ее за талию и мягко подтолкнув вперед. Проходя мимо Раймонда, Эни заметила, как Берхан едва заметно кивнул ему в сторону Селира. Квихельм тут же поднялся и похромал к колдуну. Это выглядело странно. Она попыталась настроиться на его чувства. Пока они шли до каюты, филморфатская суть вообще ничего не улавливала, лишь эмоции квихельмов. Но как только Тайхар открыл дверь, пропуская лиру в темное, после яркого света Илара, помещение, и следом закрыл, ее смел настоящий шквал противоречивых чувств. Волнение, радость, желание, страсть, вина, страх… Однако, вопреки таким ярким переживаниям, Берхан не спешил. Внимательно осматривая лицо Эни, он подошел, скользнув руками под рубашку, начав медленно гладить ее спину.
– Как ты? – напряженно спросил Тайхар.