Четыре Сына. Дорога в вечность - стр. 28
– «Ты тоже так считаешь?», – на лице младшего застыло явное осуждение.
– Я так считал ровно до того момента, пока Эни на моих глазах не срастила сквозную дыру на груди Райна, – медленно проговорил Белый, вспоминая вспыхнувшую мимолетную картинку среди хаоса битвы с фархами.
Тогда он не испытал потрясения или иных подходящих к такому невероятному событию чувств, желая лишь убить как можно больше Темных. После же, осознание, что Энира способна к колдовству, накрыло его ужасающей лавиной непоправимой трагедии. Магия иллиров теперь была в руках фархаров. И именно Дамаск допустил это.
– Девчонка может исцелять? – севшим голосом спросил Бирм.
– Да мне кажется, что она может не просто исцелять, а воскрешать. Потому что с такой дырищей, как была у Райна, люди не живут.
Бирм начал нервно тереть подбородок, стеклянным взглядом уставившись в черную крышку лакированного стола. Ганс же как-то обреченно выдохнул, прикрывая ладонью глаза. Дамаск внимательно разглядывал младшего мага Триады. Почему-то ему казалось, что он во всей этой поганой ситуации самый просвещенный из них.
– Зачем им Эни, Ганс? Ты знаешь? – негромко поинтересовался Белый, заставляя поднять на него взгляд.
– «Догадываюсь», – одной рукой «ответил» он.
– И? Это очень плохо или есть надежда?
– «Плохо. Думаю, она нужна им, чтобы активировать Скипетр Власти».
Дамаск замер. Скипетр Власти? Он у Темных? Тогда у них совсем нет шанса. Хотя…
– Скипетр у фархов!? – противно взвизгнул Бирм, пока султан обдумывал единственную возможность на спасение человечества.
– «Не знаю. Но других идей, зачем им нужна Энира, у меня нет».
– А если он у них!? Дамаск! Что нам делать!? Они ж убьют всех!
– Не ори, Бирм, – поморщился султан. – Берхан может помочь. Но он поможет, только если Энира будет жива. Если же фархи ее убьют, опасаться нам нужно будет именно его… Ганс, что тебе говорил тот старик?
– Старик? Какой старик? – беспокойно вопросил визирь, глядя то на одного, то на второго брата.
– «Что Берхан уничтожит наш мир», – не обращая внимания на последний вопрос, ответил Ганс Дамаску.
– Что!?
– Расскажи ему, – раздраженно бросил Белый своему абсурдному напророченному Защитнику.
Пока Ганс жестами объяснял ошарашенному Бирму историю своего «сна», в котором старец-прорицатель поведал ему о грядущих событиях, Дамаск погрузился в свои мысли. Он пытался найти выход, если Берхан вдруг «сорвется с цепи» под названием Энира. Правитель Эссора был уверен, то, что произошло в хасарском заливе, лишь малая толика талантов Тайхара. Там, он просто разозлился. Представлять, в какое буйство впадет султан Кемиза, если Энира погибнет, Дамаск, откровенно говоря, боялся. Себе врать он не собирался, прекрасно понимая – ему ни за что не справиться с Берханом. По сути, о реальной опасности Многоликого знал лишь он да Ганс. Ему нужна была помощь. Помощь очень сильного мага, того, кому он смог бы доверять.