Четыре стихии. Тринадцать поземников - стр. 81
«Боюсь, что убью его раньше, чем объявится Зария».
«Что он натворил?» – заинтересованно усмехнулась Джен.
«Похоже, он решил, что я нанялась к нему в домработницы. Я ужин готовила, посуду мыла. Это ладно... Можно считать, плата за проживание. Но он же еще заставил меня пылесосить, мыть полы, а под конец его ванну шоркать!»
«Фу-у-у!» – брезгливо протянула Лиса.
«Я отказалась», – с чувством собственного достоинства подумала Фера, выдавливая на ладонь крем.
«Молодчина!» – тут же похвалила ее Белянина.
«Он сказал, чтобы я катилась на все четыре стороны», – продолжила Аквилева расстроенным голосом.
«И ты вымыла?» – вмешалась Лана.
«А что делать?»
«Фу-у-у!» – снова взвыла брезгливая в некоторых моментах Лиса.
***
На новом месте Фера не всегда засыпала сразу. И в этот раз она тоже промучилась бессонницей до трех часов ночи. Матрас казался слишком мягким, подушка высокой, а под одеялом было холодно. К тому же еще и хозяин квартиры ни в какую не хотел успокоиться: сначала слушал музыку, потом вышел курить на балкон, который соединял их комнаты, а из-за того, что окно было приоткрыто, девушке пришлось прятаться от дыма под подушкой. Но и на этом Муранов не угомонился и вскоре начал хохотать и громко говорить. Сначала Фера предположила, что он не просто так назвал ее наркоманкой, а по собственному опыту, но, прислушавшись к его словам, поняла, что он разговаривает по телефону. Выбравшись из-под одеяла, злая и растрепанная Аквилева подошла к окну и распахнула его шире.
– Ты спать, в конце концов, собираешься?! – прошипела она.
Плечи парня вздрогнули, и он обернулся, взглянув на Феру так, будто уже забыл о ее присутствии в своей квартире. Но его замешательство длилось недолго. Никита нахмурился и показал Аквилевой кулак.
– Нет, Вера, это не девушка. Это сестра… двоюродная… Не говорил? А мы с ней друг друга не любим. Она в Чехии учится. А тут вернулась, вляпалась там кое во что… в общем, теперь живет у меня. Надеюсь, правда, недолго, – последнюю фразу он прошептал себе под нос, отворачиваясь от Феры и снова затягиваясь. Видимо, она не предназначалась ни для Феры, ни для Веры.
Аквилева усмехнулась, услышав имя собеседницы Муранова, и осталась стоять на месте, надеясь подслушать продолжение разговора, однако Никита, видя ее в отражении окна застекленного балкона, ограничивался ничего не значащими фразами и простыми ответами вроде «да» и «нет».
– Мы завтра встретимся? – спросил он под конец разговора и сигареты. Собеседница ему что-то ответила. – Понятно. Тогда до начала учебного года? Хорошо, звони. Пока.