Четыре стихии. Тринадцать поземников - стр. 143

Раз – Сергей поднимает правую руку, и оттуда вырывается еле заметная дымка. Два – Рома отскакивает в сторону, открывая тем самым Аню для удара. Три – девушка испуганно расширяет глаза, видя перед собой Сергея, начинает поднимать руки, прощаясь с «гениальным» планом. Четыре – Рома оборачивается и замечает испуганную фигуру, которая стояла у него за спиной. И пять – дымка достигает пустого места, сталкивается со стеной и испаряется.

Лиса не успела заморозить плывущую на нее силу, как что-то подхватило ее, подняло над полом, прижало, закрывая голову руками, и пронесло несколько метров. Когда же девушка открыла глаза, первое, что она увидела, было расстроенное лицо Легкова, а первым, что она услышала, был пораженный голос Ланы: «Не может быть. Его сила!»

– Блин, только не это, – тихо прошептал Рома себе под нос, и если бы Аня до сих не была в его объятиях, то не услышала бы этих слов. – Я труп. Как быстро она узнает? Я успею дойти до аудитории?

Пока Легков все больше и больше бледнел, Лиса притворялась мышкой, вслушиваясь в не предназначавшиеся ей слова, а ученики пораженно оглядывались, входные двери открылись, и в замерший холл вбежал запыхавшийся Белянин. Его тяжелое дыхание тут же нарушило тишину.

– Кто тут умер? – поинтересовался Саша громко.

– Я, – откликнулся мученически Рома. – Где-то через полчаса.

– В смысле? – не понял Белянин, подходя к другу.

Рома лишь отмахнулся.

Холл медленно начал оживать, так как появлялись новые ученики, и свидетели только что случившегося вкратце пересказывали им произошедшее. Сергей быстро что-то сказал своим друзьям, и они растворились в толпе, из которой показался, наконец, и Покровский.

– Что здесь за столпотворение? Я еле из столовой выбрался, – пожаловался он, заметил рядом стоявшего Белянина и осекся.

– Ты чего хотел? – спросил хмуро Саша у Ромы, не глядя на Покровского.

– Уже ничего.

– Я тогда пойду? – спросил Мастер, не желая оставаться в компании бывшего друга. Рома коротко кивнул, и Саша снова скрылся за дверями, а Покровский ожил.

– А это кто? – с интересом спросил он, нагибаясь, чтобы рассмотреть лицо Ани, которую ошарашенный Рома до сих пор прижимал к себе. – Твоя девушка?

Легков встрепенулся и посмотрел на перепуганную девочку. Он смутился и отпустил Аню, которая, кажется, была растеряна оттого, что рядом с ней стоит Трезубец.

– Нет, знакомая, – ответил Легков, рассматривая девушку со стороны. Выглядела она ужасно. Бледная, с испуганными глазами размером с блюдца, с растрепанными волосами и в помятом запылившемся сарафане.

– Привет, знакомая, – тут же улыбнулся Наследник. – Я Дима.