Четыре стихии. Сверкающее счастье - стр. 53
Поэтому, услышав слова Наташи, Лиса даже не удивилась. Хотя предположить, что его женой будет молодая девушка немногим старше ее, Белянина никак не могла. Если и ожидала увидеть рядом с ним другую женщину, то предполагала, что она будет его ровесницей, то есть сорокавосьмилетней.
– Смирнова? – сделала вывод Лиса, еще раз рассматривая девушку. Та кивнула.
Наташу Смирнову она тоже помнила. Трехлетней дочерью Валерия Аркадьевича, которая на похоронах Людмилы Покровской все время прилипала к ней и Роме. А тот ее еще на руках носил. Доносил…
Взгляд Лисы снова против ее воли упал на живот женщины. К горлу подступила тошнота, и захотелось сбежать отсюда, пока Легков на самом деле не явился. Теперь видеть его она не желала. Однако ей надо было выяснить еще кое-что.
– Рома поменял фамилию?
– Уже давно, – ответила Наташа.
– Почему?
– Это было необходимо для его политической карьеры, – сквозь зубы проговорила Наташа, хотя обсуждать это не любила. – Он скоро подъедет, и вы сможете переговорить. Может быть, хотите чаю?
– Говорить с ним уже не хочу, – поморщилась Белянина. – А вот чаю очень хочу. С шоколадом, – добавила она.
Наташа улыбнулась и гостеприимно указала, в каком направлении двигаться. Они миновали холл и вошли в просторную комнату, где их ждала пожилая женщина, которой Смирнова дала указания насчет чая и угощений.
– Еще и прислуга, – презрительно пробормотала Лиса. – Неплохо устроился, Ромочка.
Наташа слов девушки не услышала, потому что как раз садилась в кресло и шуршание ее платья об обивку не дало различить слова Беляниной, которая садиться на диван напротив хозяйки не спешила. Лиса медленно принялась изучать комнату.
Дом, как и его хозяйка, так и был пропитан заботой и нежностью. Лиса видела Наташу всего пару минут, а впечатление о ней складывалось самое неприятное. Милая, спокойная, рассудительная, неторопливая, воспитанная – все те качества, которыми не обладала сама Лиса и которые идеально сочетала в себе жена Ромы.
«Даже на милую Феру засматривался, – подумала Лиса, злясь. – Козел!»
В такие моменты, когда не чувствовала себя идеальной, она была особенно беззащитна и очень не любила это чувство.
Гостиная, куда Наташа ее привела, предназначалась, видимо, для приема гостей, поэтому никаких личных вещей хозяев в ней видно не было. Если, конечно, не считать огромный свадебный портрет, на котором Лиса впервые увидела повзрослевшего Рому, отчего настроение ее еще сильнее ухудшилось. На снимке Наташа была моложе, совсем девчонка, ненамного старше самой Лисы, а вот Рома был ровесником ее отца, которого она помнила. И этот резонанс девушке был неприятен и непонятен.