Четыре стихии. Сверкающее счастье - стр. 30
Жильцова между тем накинула точно такое же полотенце на голову Джен, аккуратно вытерла ее, убедившись, что от удара на затылке не осталось и следа, а затем скомандовала Покровскому вытаскивать ее.
– Зачем? Пусть лежит. Если загорится, тушить будет удобнее, – безжалостно ответил Матвей, но Кристина одарила его осуждающим взглядом. – А что не так? Лиса тут сколько времени пролежала и не жалуется.
Ворча себе под нос, Матвей все-таки вытащил рыжеволосую девушку из ванны, а Кристина поспешила прикрыть ее полотенцем, так как, в отличие от волос, пиджак все-таки наполовину сгорел.
В коридоре нашлись притихшие Стихии, Леся и Никита. Все пятеро стояли вдоль стены и молчали. Девушки пытались заглянуть в ванную, а Леся с Никитой – рассмотреть их. Заметив Матвея с Джен на руках, Стихии с любопытством вытянули шеи, но промолчали. Даже Лана притихла, глядя на то, как парень проходит мимо, подозрительно на них косясь.
Подала она голос лишь тогда, когда Матвей уложил Джен на постель, с которой Струницкая встала час назад, и отправился обратно в хозяйскую спальню.
– Это кто? – спросила Лана, прожигая взглядом дверь комнаты брата. Там щелкнул замок, демонстрируя то, что парень закрылся.
– Матвей, – удивилась Леся тому, что Лана не узнала племянника.
– А это кто?
– То есть? – беспомощно покосилась Леся на Кристину, укладывающую Джен под одеяло.
– Вы не помните Матвея? – удивилась Жильцова, бросив взгляд на Феру, которая наконец признала в повзрослевшем парне Никиту. Аквилева, радостно улыбнувшись, молча обняла его, а тот без улыбки, но с облегчением в глазах прижал ее к себе.
– Не помним никаких красавчиков по имени Матвей, – призналась Лиса после недолгого раздумья. – Его помним, – тут же добавила она, кивая на Никиту. Но это было неудивительно, потому что, в отличие от остальных, Муранов внешне изменился не сильно, а вчера еще и перекрасился обратно в блондина. – А ты кто? – спросила Лиса у Олеси, садясь в ноги начавшей шевелиться Джен.
– Я – Леся, – удивленно ответила девушка, но, заметив, что Стихии все равно не понимают, пояснила: – Олеся Покровская.
– Леся? – в ужасе вскрикнула Лана и разве что за сердце не схватилась.
– Спокойнее, – посоветовала Лиса. – Мы выяснили, что прошло двадцать семь лет, так что мы теперь все старики. Зато время между студенчеством и пенсией пролетело незаметно!
Ее шутку никто не оценил. Тем более что проснулась Джен. Пока она, постанывая, поднималась, пока прикрывалась одеялом, прошло какое-то время, а Лана так и не забыла про Матвея, который по какой-то причине спал в хозяйской спальне ее семьи.