Четыре стихии. Рожденные умереть - стр. 38
– Кто собрался участвовать? – переспросила она у Ланы, которая вместе с Лисой бегала по комнате, собираясь на праздник.
– Муранов, – ответила Покровская, ловя помаду, брошенную Беляниной через всю комнату.
– В развлечении Защитников? – ужаснулась Фера, подскакивая с места и передавая ведерко с шоколадным мороженым Джен. Та, облизывая ложечку, с интересом следила за происходящим в комнате и за предметами, которые летали у нее над головой, когда Лиса и Лана перебрасывались одеждой, косметикой и украшениями.
– Он, наверное, плохо представляет, что наши понимают под «культурно погонять», – предположила Джен, подцепляя новую порцию шоколадного лакомства. – И, видимо, не понимает, что это опасно для жизни.
– Я так и знала, что они что-то задумали, – пробормотала себе под нос Лана, подкрашивая губы.
– Фера, лови! – завопила Лиса из спальни, и в лицо Аквилевой прилетело одно из ее вечерних платьев. Девушка, зло поджав губы, залезла в него и, подпрыгнув на диване, поймала тушь, предназначавшуюся Лане. Покровская так и застыла на месте с поднятыми руками, когда к ней подлетела Фера, забывшая о всяком стыде, который ее еще недавно тревожил, и оттолкнула подругу от зеркала.
– Сам отказывается от уроков основ миров! А потом сам же и страдает от своего незнания! Не знает элементарных вещей! Ни чем развлекаются Защитники! Ни что такое «половинки»! Придурок!
– Давай быстрее! У нас ровно пятнадцать минут, чтобы промыть мозги своим половинкам, которые, видимо, тоже решили ехать без нас, зная, что опаздываем мы минимум на час. Если хотели, чтобы мы были там в одиннадцать, надо было говорить, что ждут нас к десяти. – Лана была возмущена поведением Трезубца ничуть не меньше, чем Фера действиями Ника.
– Каким еще «своим половинкам»? – нервно хихикнула Лиса, выходя из спальни в бело-голубом платье, которое больше открывало тело девушки, чем скрывало.
В последние дни перед Новым годом Белянина начала как-то странно реагировать на слова «половинки», «пара», а также на словосочетания вроде «ты и Рома», «Рома тебя любит» и тому подобное. А в один из дней, когда Трезубец в очередной раз пытался взломать дверь комнаты Бунтарщиц, Лиса вдруг заявила: «Кажется, я тебя разлюбила, Ромочка, поэтому вряд ли мы половинки. Видимо, произошла ошибка, ты что-то напутал». Легков, конечно, после этих слов в который раз вышел из себя, наорал на девушку и с силой пнул дверь. Белянина обозвала его психом и пошла спать. Правда, в ту ночь так и не уснула, мучаясь приступами необычной болезни.
– Таких. Наших, мегаумных, – ответила Лана, доставая из шкафа зелье для создания портала. – Придется перемещаться. А то мы все время на воспитательный процесс потратим на то, чтобы туда добраться.