Четыре стихии. Рожденные умереть - стр. 26

– С Новым годом! С победой над королем – уродом! – орали молодые люди нестройным пьяным хором. – Четыре стихии наши навсегда! Мы будем рады вам всегда!

– Заткнитесь, – посоветовала скромница Зоя, которой не хотелось, чтобы операция по поимке неверного прошла впустую.

– Вон он, – высмотрела любимого Белочка и потянула подругу за рукав куртки вперед.

Николас миновал толпу и, весело улыбаясь, вновь побежал в сторону пятого жилого корпуса. Ему навстречу уже спешила русская красавица Людочка с перекинутой через плечо толстой косой и тремя подругами за спиной.

– Вот же стерва, – поджимая губы, пробормотала Зоя, замечая на глазах всегда сильной подруги слезы. – Белла, только не плачь. Ты себе и лучше найдешь.

– Как он мог? – всхлипнула Белочка на английском языке. – Я думала, он моя половинка! Я ведь для него все… Я из-за него в команду по боям поступила, я знаешь как сильно ненавидела весь этот спорт! Но я переборола себя, стала заниматься… Я лицом пожертвовала! – голос Беллы сорвался, когда она нащупала на щеке шрам и зарыдала, не замечая того, как Людмила достает из сумки сверток в яркой бумаге и передает его Николасу.

– Что это она ему дала? – заинтересовалась Зоя и выглянула из кустов. Белла тоже насторожилась.

– Подарок? – удивились она.

– Он ей ничего не подарил, – заметила Зоя, подозрительно глядя на то, как Николас осматривает содержимое коробочки и одобрительно кивает головой.

– Что там?

– Не знаю, – призналась в замешательстве Зоя, продолжая вытягивать шею из-за кустов. – Он тоже что-то достает.

Николас передал Люде деньги, заставив подруг удивленно переглянуться. Белочка всхлипнула, переставая плакать, когда Людмила пересчитала купюры и пожала парню руку.

– Что это только что было? Она ему что-то продала? – удивилась Зоя. – Почему тайно? Это незаконно? Контрабанда? Как думаешь, что это?

– Я ему покажу контрабанду!

А чуть позже Белочка получила новогодний подарок, который с особой тщательностью рассмотрела. Заколка для волос была не только дорогая, но и запрещена на территории училища, так как позволяла гипнотизировать людей.

В первом жилом корпусе тем временем Лиана Зайцева терпела настоящие пытки, которые с улыбкой на губах проводила ее единственная и лучшая подруга, вооружившись расческой.

– А-а-а!!! – кричала Зайцева, прижав ладони к щекам и зажмурившись.

– Телпи, – проговорила Лена, не вынимая изо рта шпильки. – Еще луть-луть.

– Ты это говорила десять минут назад, – пытаясь побороть слезы, которые так и грозили политься из глаз и испортить макияж, простонала Лиана.