Четыре стихии. Лунный мальчик - стр. 26
В отличие от Матвея Дарэна так и не стала здесь своей. Она продолжала ненавидеть Защитников, выискивая в них все новые и новые недостатки. На протяжении десятилетий девушка ненавидела этих людей и не могла перешагнуть через стереотип, что Защитник – это зло. Как бы Матвей ни пытался ей объяснить, что Защитники так же страдают в войне, как и Бессмертные, она этого не понимала или, вернее сказать, не хотела понимать. Она их ненавидела, и ей просто нужен был повод поддерживать в себе это чувство.
– Мы здесь тоже гости, – заметил Покровский, поднимая за подбородок голову девушки, чтобы видеть ее глаза.
– Я их ненавижу! – прошипела она.
– Мы теперь тоже Защитники.
– Защитники, – презрительно фыркнула она. – Что они защищают? Это крысы… Они бежали из своего мира как крысы с тонущего корабля. Они его бросили, а значит, не имеют на него права. И на этот мир не имеют права. Они уничтожают его точно так же, как Бессмертные когда-то уничтожили свой…
Женя не успела договорить, потому что к ним подошел Смирнов. Девушке хватило такта и уважения не отзываться плохо о людях, которые помогали им.
– Зайдешь? – поинтересовался Роман у Покровского, не обращая внимания на то, каким взгляд одарила его Женя, стоило ему приблизиться.
– Это обязательно? – тут же напрягся Матвей.
– Они твои родители, – кажется, это была какая-то кодовая фраза, потому что Смирнов повторял ее каждый год, когда Покровский был вынужден посещать кладбище вместе с остальными, и каждый раз Матвей после нее медленно направлялся к калитке.
Это была формальность, содержания за этим действием Покровский не видел, как и за содержанием фразы «они твои родители». Он считал родителями совсем других людей. А перед этими мужчиной и женщиной испытывал лишь вину, которая каждый раз ассоциировалась у него не с Дмитрием и Лианой Покровскими, а совсем с другим человеком, который, как он когда-то считал, любит его больше всего на свете. С его отцом. Тем, кто его предал, тем, кого он оставил в третьем мире, в своем доме под именем Даркнесс.
Вот и сейчас Матвей из уважения к своей новой семье прошел мимо могил предков и, следуя распоряжениям Леси из лунного света, который клубился за его спиной, творил букеты цветов. Людмила и Михаил Покровские, его прадедушка и прабабушка. Дмитрий и Римма Покровские, родители Леси. Могила первого находится на кладбище третьего мира рядом с Лиа… Александр и Софья Покровские, его бабушка и дедушка. Погибли, когда их ребенок был еще совсем мальчишкой. Л… Л… Лиана и он. Биологические родители Матвея.
– Эй! – Леся легонько дернула Матвея за рукав куртки, отвлекая его внимание от надгробного камня, на котором было написано «Дмитрий Александрович Покровский. 01.02.1995 г. – 11.04.2021 г. Самому любящему и любимому брату, мужу, отцу, другу. Пусть твоя улыбка не померкнет и после смерти». Матвей оторвал взгляд от фотографии незнакомого человека и посмотрел на рядом стоящую женщину. – Для Лианы белые лилии. Она их очень любила.