Четыре стихии. Лунный мальчик - стр. 119

– Эй! Ты где?! – услышал он вдруг человеческий голос. Матвей снова захрипел, из последних сил поднимаясь над полом. Огненную фигуру он уже различить не мог, вокруг все было ярко-оранжево-красным. – Эй! Мальчик! – вновь закричали по ту сторону двери.

– Помогите! – еле слышно прохрипел мальчик. – Папа…

– Мальчик?! – истошно закричал мужчина.

– Папа!!! – ответил Матвей из последних сил, срывая голос.

Тут же дверь распахнулась, а огонь словно погас, когда в помещение вошел мужчина. Столкнув волка с Матвея, он поднял его, пытаясь поставить на ноги, устоять мальчику не удалось, и он снова осел на пол. Мужчина принялся ощупывать его тело, туша огонь на штанине, и успокоился только тогда, когда Матвей приоткрыл глаза и потянулся к нему, прошептав хриплым голосом: «Папа, спаси».

– Тш-ш, – это было последнее, что слышал Матвей, когда его подняли на руки и успокаивающе погладили по спине.

…Пожар еще не потушили. Вокруг бегали люди, кричали. А красные языки продолжали пожирать здание, тянулись к нему, казалось, даже через такое большое расстояние. Матвей жмурился и еще сильнее сжимал руки вокруг шеи отца, вцепившись негнущимися пальцами в рубашку. Мальчик не переставая плакал, причитая:

– Папа, папа… папа…

Какие-то руки пытались отодрать его от спасителя, но Матвей оставался непреклонен, начиная визжать, стоило хоть на миллиметр отделиться от отца. Тот тоже, казалось, пытался разжать его пальцы, и одну руку он даже смог отцепить от себя, но стоило ему приняться за вторую, как Матвей, изловчившись, вывернулся и схватил мужчину за волосы, не желая расставаться с ним.

Испытания последних дней и без того были не просты, а последовавший пожар лишь добавил стресса ребенку, поэтому стоило ему увидеть сквозь горячие языки тянущиеся к нему человеческие руки, как он тут же вцепился в них, веря, что это отец вынес его из огня и сейчас обнимает.

Матвей ничего не замечал вокруг. Были только он и отец, в котором он нуждался как никогда. Ему не хотелось снова возвращаться в страшную темную комнату, на каменном полу которой он провел несколько дней, не замерзнув лишь благодаря Максу, который согревал его и утешал в самые отчаянные моменты. Матвею хотелось есть, спать, ему нужен был его дом и безопасность, а гарантировать это мог только он.

– Рей, брось его! – потребовал женский голос, пробиваясь в сознание мальчика через панику, застилающую глаза. И только рука, прижавшаяся к затылку, не заставила Матвея вновь закричать от отчаяния.

– Тш-ш, – снова зашептал ему на ухо отец. – Не реви. И так кашляешь.