Четыре сестры-королевы - стр. 46
Однако ее надежды на безупречность очень скоро рассыпаются в прах, когда во время коронации двери собора с громким стуком распахиваются и врывается граф де Понтьё, мечом прокладывая себе путь через толпу. Визжит женщина, какой-то ребенок, задетый оружием, начинает плакать. Генрих, восседающий на троне рядом с Элеонорой, вскакивает:
– Схватить его!
Понадобилось четверо рыцарей, чтобы удержать графа, но они не могут заставить его замолчать.
– Коронация незаконна, потому что на самом деле они не женаты! – кричит граф, пытаясь вырваться из рук рыцарей. – Это мошенничество, обман. Король уже обручен с моей дочерью.
Архиепископ кладет кадило:
– Обвинение серьезное. Но где доказательства?
Граф размахивает пергаментом:
– Вот verba de praesenti, которую он подписал с моим сенешалем, назвав Жанну своей женой.
Элеонора смотрит на мужчину, который вроде бы ее муж, а может быть, и нет. Он подписал verba de praesenti? Значит, она совершила с ним прелюбодеяние? Она ищет в толпе дядю и сквозь слезы видит его. Он выступает вперед и обращается к архиепископу:
– Мы уже касались этой… деликатной ситуации в Кентербери, перед бракосочетанием.
Он утверждает, что брак с Жанной недействителен вследствие предшествующего договора, подписанного графом с королевой Франции Бланкой.
– Граф де Понтьё проиграл сражение с Францией, но королева позволила ему сохранить свои земли и замки в обмен на право выбрать мужа для его дочери. Поскольку королева оспаривает verba de praesenti перед папой римским, граф нарушает договор.
– И к тому же мы в слишком близком родстве, – добавляет Генрих. – Она моя четвероюродная сестра.
– Моя госпожа, – торжественно обращается архиепископ к Элеоноре, – поскольку эти обязательства в наибольшей степени касаются вас, я спрашиваю, чего желаете вы. Если папа Григорий вынесет решение в пользу короля, то все останется как есть. Но если решение будет в пользу графа де Понтьё, папа расторгнет ваш брак. И вы потеряете все, а ваши дети будут считаться незаконнорожденными. Они не унаследуют ничего.
Неистово колотящееся сердце поднимает Элеонору на ноги. Потерять все, когда она вот-вот все получит? Ее дети – незаконнорожденные? А она – всего лишь дочь обедневшего графа. Какое будущее сможет она им обеспечить?
Собор затих. Все взоры устремлены на нее: что она сделает или скажет? Но что сделать или сказать? Нужно время подумать. Колотящееся сердце подталкивает ее убежать, скрыться от этих глаз, от этого страшного нажима, от мужа, который так унизил ее. Он подписал verba de praesenti. Почему же не сказал ей? Под Элеонориным испепеляющим взглядом король словно съежился. Его глаз обвис так уныло, что, кажется, может совсем соскользнуть с лица. Никогда он не выглядел таким старым – и таким несчастным.