Четыре сестры-королевы - стр. 3

Ах, если бы они вняли моим предостережениям и помогали друг дружке! Так нет – как нарочно, грызутся и разваливают нашу семью. А я? Уговариваю, советую, поучаю – и отвожу глаза, прячу слезы. О, как разрывается мое сердце, когда я вижу страдания моих дочерей!

Экс-ан-Прованс, 1233 год

Возраст – 12 лет

Она медленно поворачивается.

В большом зале стоит чад, освещение тусклое, все расплывается в едкой дымке. Месье де Флажи, с белым шелковым платком у длинного носа, отмечает про себя дешевые сальные свечи, пятна на скатерти, потертые манжеты на перчатках графини. Маргарита медленно кружится перед ним, подавляя зевоту. Она участвовала в соколиной охоте c monsieur, скакала верхом, исполнила на виоле деревенский танец, спела три chansons Бернара де Вентадура, обыграла monsieur в шахматы, подекламировала Аристотелеву новую логику на древнегреческом и обсудила на латыни, есть ли у времени начало, – и согласилась с Философом[2], что нет, поскольку Бог, источник времени, вечен. Месье де Флажи, закашлявшись, спешит из зала и не слышит каверзного вопроса ее отца:

– Значит, время не имеет и конца? Существует ли оно в царстве вечности? или время – земное явление? Если земное, то как оно может не иметь начала, раз Бог создал землю?

Наконец, последним номером программы, Маргарита выносит пристальный взгляд незнакомца на ее лицо, бедра, грудь, выпирающую из-под слишком тесного платья. Ее mère[3] уже сказала, что королеве Франции будет не к лицу носить плохо пригнанную одежду.

Его рука вытягивается по-змеиному.

– Выглядит безупречно, но я не проверил ее зубы.

Маргарита пятится:

– У меня крепкие зубы, monsieur. И больно кусаются.

Папа осклабился, но мама сохраняет серьезность. Ее глаза спрашивают: «Чему я тебя учила? Все напрасно?» В зале вдруг становится жарко, и Маргариту бросает в пот.

– Ей всего двенадцать лет, – сетует мама. – Еще не научилась держать язык за зубами.

Графиня кладет руку в перчатке на запястье месье де Флажи и ослепляет его натренированной улыбкой. Monsieur обнажает свои гнилые кривые зубы:

– Ваша дочь имеет характер, non? Très formidable[4]. Ей это пригодится, чтобы общаться с его матерью, если выйдет за короля Людовика. – Он подмигивает Маргарите: – Ma belle[5], и твои острые зубки окажутся нелишними.

Снизу доносится музыка: ребек, гитара мориска, дудки, маленькие барабаны. Рыжебородый менестрель в яркой одежде поет Kalenda Maya, желая доставить графине удовольствие словами о любви к другой Беатрисе – но, шепчет она гостю, его резкий голос только напоминает ей о другом, более памятном представлении, когда здесь же пел сам создатель этой песни Рембо де Вакейра. Она не добавила, что это было много лет назад, до нападений и осад, истощивших казну. Тогда трубадуры и тробайрицы