Четвертая Беты - стр. 12
– Они стеклянные?
– Да. Стеклянные и очень тонкие, они звенели на ветру. Видишь, еще, в том углу? Это строил прадед моего прадеда, великий Расти, гордость нашего рода. Он прославил наше имя, этот стиль так и назывался: стиль Расти. Люди приходили пешком из всех концов страны увидеть его творения. Он был странным человеком, не брал плату за свой труд. Он считал, что наградой ему те строения, которые он воздвигает, и верил, что Создатель Всего Сущего отнимет ниспосланный ему дар, если он будет торговать плодами своего вдохновения. Всю жизнь он жил, где попало, питался там, где его кормили, носил одежду с чужого плеча. Будучи уже стариком, он женился на молоденькой девушке, которая увидела его в миг озарения и полюбила. Его единственный сын тоже стал архитектором, конечно, не таким, как отец, гений неповторим, архитекторами были и его сын и сын его сына. Мой дед и мой отец тоже создавали дворцы, а я… я строю Дома… – ее голос дрогнул, Ника шагнула к ней, порывисто обняла. – Поэт сказал мне, что вы были на площади в тот день… – горло ее перехватило спазмом.
– Были, – кивнула Ника.
– Ненавижу! – Глаза Дины засверкали. – Я убила бы его собственными руками, если б могла до него добраться!
– Кого?
– Изия. Он уничтожил дворцы Расти, сравнял с землей знаменитые парки Бакны, изуродовал фонтаны Гуммены, все он…
– Но зачем?!
– О! Он умеет жонглировать словами и морочить глупые головы. «Народу плохо живется, мы построим для народа дома, чистые и светлые, где будут вода, отопление, электричество, а чтоб было, где их строить, мы взорвем и сотрем с лица земли всю эту бесполезную роскошь прошлого, все эти дворцы, башни, айты»… правда, место для строительства можно б найти и без того, в конце концов, снести трущобы, но Изию это ни к чему, он хитер и дальновиден, и вот он кричит со всех трибун, что роскошь развращает взоры и души, заражает незрелые умы, ее нужно уничтожить и забыть… а трущобы – трущобы тоже пригодятся, пусть народ все время видит, из какой грязи и нищеты извлек его гениальный Изий…
– Это и есть Великий План?
– Да. Ну конечно, у них там… – Дина выразительно взглянула вверх, – выражения попышнее. Но суть та же.
– Не понимаю. Почему вы не боролись, не доказывали?
Дина посмотрела на Нику с сожалением.
– Что доказывать? Для тирана нет ничего опаснее красоты. Красота облагораживает, а следовательно, освобождает души. Пойдем лучше послушаем Поэта, он обещал спеть.
В ту ночь они никак не могли уснуть. Дан лежал на тахте, вытянувшись и закинув руки за голову, и рассуждал:
– В конце концов, Ника, в этом плане есть немало плюсов. Ты не станешь отрицать, что там действительно неплохо – аккуратно, чисто, удобно… правда, квартирки очень маленькие, но на то есть объективные причины.