Честность - стр. 15
-Кристиан, плыви быстрее, причаливаем!
–Смотри, как бы я не обогнал тебя, тихоход! Айда сюда, ко мне, парни! -Вода хоть и холодная, но, пожалуй, теплее, чем на Идэне в Рождество.
И Кристиан показался из воды, с жирафом в руке, удерживаясь второй рукой за борт «Молодости». Илья и Отти помогли ему залезть наверх, сделав небольшой вираж на прохладном, хоть и не проходном воздухе. Они помогли ему, потому, что Кристиану жгло руки от чрезмерных физических упражнений. Все трое сняли парус, и когда Владимир причалил, между ними и старцем произошёл такой диалог (старец заговорил первым):
-Я вижу, судари, вы заблудились. Чем я могу вам помочь?
–О, Господин старец, мы лишь следуем своему пути. Но будь так любезен, укажи нам укрытие или поделись своей бесконечной мудростью, я вижу, ты обворожительно приручаешь свой поплавок. Или, быть может, сам поплавок расскажет нам о своей мудрости? Нам было бы очень интересно послушать. Мы-путники. И мы направляемся на юг.
Илья писал свой роман уже вторую неделю. Герои начинали переплетаться, а знаки-четко указывать на конечную цель. На идею текста. Илья хотел создать роман, обучающий слушателей ремеслу жизни. Илья в своей голове уже даже дал эпилог для книги: «Жизнь-это танец. Танцуй любовь». И вот, однажды в сумерках, когда ребята только проплыли мимо парома на Стокгольм, после скудного, но вкусного ужина, Илья решил почитать своим друзьям вслух. Тем более, все они так давно этого просили. Владимир включил двигатели на половину их мощностей. Отти зажег настоящий фонарь, бережливо припасенный им из Мариенхамины. Кристиан, наконец отдохнув от последнего своего ныряния, отодвинул печку от себя и направил её на путников. В руке у Ильи были хлебцы и банка, полная малинового варенья. Он поставил ее на стол, приглашая ребят на десерт, и взял в руки рукописи. Окна каюты расплывались в дымке счастья, на перегонки бежали крупные, морские капельки по стеклу. Лодка представляла собой такую ментальную энергию, что, казалось, всех лампочек в мире не хватило бы, чтобы ее потратить, чтобы светить, как разрумяненное лицо Ильи:
Действие, происходившее в гавани, вдруг перевернуло с ног на голову сознание Петри. С ног на голову. Эти пальмы, растущие столь бережно, темно-фиолетовая вязь южных, тропических звёзд, корабли, груженые сахаром и пряностями, все заставляло Петри пробовать жизнь на вкус ещё и ещё. Петри был восторжен собой и той речью, которой его наделил вождь. Петри задал вождю, конечно, простой, но тем не менее терзавший его всю дорогу вопрос: «Есть ли жизнь после смерти? И тогда, для чего мы живем?». Именно этот вопрос задал Петри, будучи уверенным, что ощущает эмоциональный спад. Конечно, события этой ночи любого бы заставили почувствовать себя неважно: драка с Орлом, падение Хижины, ложь самого Петри, превратившаяся в золото, и дальше по накатанной. Петри грустил и не знал, к чему приведёт его его смысл жизни.